Вынуждены (ЛП)

К тому же ещё и Люпин смутил его, когда они уже уходили. Оборотень не сказал ничего особенного, но его внимательный, острый взгляд метался между ним и мисс Грейнджер, не скрывая своих подозрений, словно он пытался что-то выяснить.

Северус собирался скрывать свои чувства, но его восхищение Грейнджер подтолкнуло сидящее в нём проклятие острым локтём, когда девушка обратилась к группе взрослых волшебников с уверенностью и необъяснимой зрелостью для её юных лет, пока он сам сидел, разинув рот, наблюдая за ней, как очарованный подросток. Грейнджер была точно такой же, каким был он сам в этом возрасте — жадной до знаний и оттого высокомерной студенткой, которая верила в собственные силы и правильность своих решений. Если бы он учился с ней в школе, то, вероятно, влюбился бы в неё, позабыв о Лили Эванс. В глубине души Северус явно питал слабость к красивым дерзким гриффиндоркам и мысленно ругал себя за собственный идиотизм. «Ты действительно становишься жалким, Снейп».

Гермиона повернулась к нему, как только профессор переступил через каминную решетку. Девушка встала слишком близко к нему, её карие глаза светились азартом и чрезмерным энтузиазмом.

— Всё прошло просто потрясающе! Не могу поверить, что профессор МакГонагалл теперь тоже с нами — это же прекрасно!

Снейп медленно выгнул бровь, его член начал беспомощно пульсировать от её близости. Проклятие словно проигнорировало всё, чем они занимались прошлым вечером и до встречи с Орденом, и стало снова громогласно заявлять о себе и жаждать большего.

— Разве вы не должны называть её Минервой? — усмехнулся он. — Ведь Люпин так настаивал, чтобы мы забыли о субординации.

— Я думаю, он имел в виду, что мы должны сближаться только на собраниях Ордена, но не в школе.

Он шагнул вперёд и приблизился к ней, ища в её сверкающих глазах признаки того, что Вожделение воздействовало и на неё тоже.

— Так, значит, в школе вы бы не хотели так сильно… сближаться?

Снейп увидел, как Гермиона сделала глубокий вдох. Она знала, что сейчас в нём неистово пылало проклятие. Она чувствовала это и догадалась, на что он намекал, однако, беззастенчиво встретилась с ним взглядом.

— Только если вам это будет… нужно.

Не теряя ни секунды, директор схватил рукой её за шею так быстро, как змея делает атакующий бросок, запустив пальцы ей в волосы и обхватив затылок, впиваясь в неё своими бездонными чёрными глазами.

— Скажи это!

— Ты действительно этого хочешь… Северус?

Его проклятый член явно этого хотел, потому что сразу же встал по стойке «смирно», как будто каждая пинта крови только что была отправлена туда с экстремальной скоростью. Ему потребовалось всё его чёртово самообладание, чтобы не сорваться и не трахнуть её прямо на коврике у камина. Он крепче сжал пальцами её голову.

— Повтори ещё раз, — прорычал он.

— Северус…

— Я действительно этого хочу! Я хочу тебя! — грубо прохрипел он.

— Я вся твоя.

Снейп застонал, и этот глубокий, рокочущий звук казался почти страдальческим. Он схватил её за плечи и прижал к стене рядом с камином, придерживая рукой затылок, пока сам прижимался пахом к её бёдрам, желая как можно плотнее вдавиться в них своей эрекцией, чтобы у девушки не осталось сомнений в волшебном воздействии её слов. Он властно прижался губами к её рту, настойчиво просунул свой язык между её губ, словно вызывая её язычок на дуэль. Затем профессор почувствовал, как девичьи руки начали робко поглаживать его по бокам — нежные прикосновения оказались такими неожиданными, но смело поднимались по его телу всё выше.

— Если бы ты только стала моей… Гермиона, — выдохнул он после первого страстного поцелуя, схватив её за волосы. — Если бы всё это было на самом деле… если бы ты была здесь по своей воле, и я прижимал тебя к стене моего кабинета, потому что ты хочешь этого, а не потому, что вынуждена это сделать…

Он снова жадно поцеловал её, наслаждаясь слабыми звуками протеста, которые она издавала ему в рот. Она была восхитительной ведьмой, и он не мог ошибаться в собственных чувствах — ему всё труднее было думать об этом как о проклятии или наказании, когда всё, чего он хотел, это тереться о её тело, слабовольно признаваясь в своих желаниях, словно под Веритасериумом.

— Но сейчас я с тобой, — прошептала она, когда он перестал её целовать, чтобы сделать столь необходимый вдох, иначе они действительно рисковали задохнуться.

Щелчком пальцев он избавил нижнюю часть её тела от одежды и спустил свои брюки вместе с бельём до колен, забавляясь в душе над её писком, когда прохладный воздух коснулся обнажённой кожи.

— Обхвати ногами мою талию, — приказал он, приподнимая девушку, чтобы она могла это сделать, и прижимая к стене, пока сам направлял возбуждённый член внутрь влажной дырочки, которую она только что так гостеприимно для него открыла.

— Проклятье! — вырвалось у него, когда он вошёл во влагалище.

— Ох! Так хорошо… — выдохнула она, поднимая руки и так охотно обнимая его за плечи, как будто они добровольно были любовниками.