Читаем Вырваться из плена (СИ) полностью

Вырваться из плена (СИ)

И я бегу. Схватив немного фруктов и печенье с минералкой, закрываю дверь и забираюсь с ногами на кровать.

Здесь нет замков, а это значит, что ко мне может зайти кто угодно и когда угодно. Но даже если бы дверь запиралась, не уверена, что мне стало бы от этого менее страшно.

Первая ночь в плену. Не считая той, которую я провела здесь в отключке. Машинально трогаю место, куда мне сделали укол. Надеюсь, они не занесли мне какую-нибудь заразу.

Уставившись в потолок, я так отчетливо чувствую свою беспомощность и одиночество. Мама, наверное, уже вернулась от бабушки и обнаружила, что меня нет. Боже! Она так волнуется сейчас. Не знает, где я, что со мной. Если только отец не связался с ней. Скорее всего, именно это он и сделал. Где же ему еще искать деньги? Только вот продавать уже нам нечего. Разве что дом бабушки в области. За него много не дадут. А главное, маме ни за что не найти покупателя за две отведенные мне недели.

— Мамочка! Я так скучаю по тебе!

* * *

Прошло уже примерно четыре дня, но мне трудно ориентироваться во времени, находясь круглые сутки взаперти. По большей части я сижу в своей комнате и выхожу только для того, чтобы приготовить себе поесть.

С первого дня я не видела больше ни их главного с тяжелым взглядом, ни Марека, который, по-видимому, является его правой рукой. С одной стороны, это облегчение. С другой — крушение всех надежд на то, что моему отцу все же удалось собрать деньги и заплатить этим людям. Даже если он достанет нужную сумму, для него будет огромным искушением не спустить все на азартные игры. Вряд ли он сможет бороться со своей зависимостью.

Сегодня, так же, как и в первую ночь, я долго ворочаюсь без сна.

Мои соседки, конечно, тоже не спят. Но по другой причине. Они прихорашиваются и ждут.

Мне слышен лязг открываемых тяжелых ворот. Наверное, приехали новые посетители, как они называют их здесь. По мне, так просто насильники. Хотя девушки утверждают, что находятся в этом доме по собственной воле и даже получают удовольствие от секса.

Лежу в чужой постели, желая раствориться, лишь бы не слышать этих звуков. Из соседних комнат раздаются характерные стоны, не вызывая сомнений, что там происходит. Я вздрагиваю, когда в мою стену ударяется изголовье кровати.

А что, если кто-то из этих… клиентов решит зайти ко мне даже несмотря на то, что разрешения ему на это не давали. И вообще, откуда мне знать, может быть, их главный уже поменял свое мнение? Устал ждать денег от моего отца или понял, что это бесполезно. И решил начать зарабатывать на мне.

Вжимаюсь в матрас, укутавшись в одеяло, как будто оно сможет защитить меня от насильников.

Через несколько минут, больше не в силах слушать стоны за стенкой, выхожу в холл и присаживаюсь на край дивана. Сон не идет ко мне уже которую ночь. Я не знаю, куда себя деть. Мне становится трудно дышать. И я надеюсь, что у меня не начнутся панические атаки. Никто не окажет мне помощь здесь. Разве что только Джина. Из всех девушек она одна разговаривает со мной.

Встаю с дивана и на цыпочках подхожу к железной двери. Прислушиваюсь к звукам. Как всегда, за ней мертвая тишина.

Дергаю ручку. Бесполезно. Мне не убежать и лучше отойти от двери. Я почти уже делаю это, но тут слышу голоса. Очень слабо. Среди них один… знакомый голос. Затаив дыхание, прижимаюсь ухом к двери. Ничего не разобрать. Конечно, мне показалось это. От отчаяния у меня начались галлюцинации. Мне просто показалось, что я слышала голос Андрея.

Он не знает, что меня похитили. И, конечно, никогда бы не появился здесь. Как бы мне ни хотелось верить в это.

Звонил ли он мне вообще? Приходил ли еще раз ко мне на работу? Если он пришел и столкнулся с главврачом, что тот наплел ему про меня? От такого человека можно ожидать всего, что угодно.

После истории с Лизой… когда ее любящий отец отвернулся от нее… даже тогда я еще не потеряла веру в мужчин. Но приставания доктора стали последней каплей. Это было шоком вдвойне, потому что он казался таким добрым и порядочным, настоящим интеллигентом. Поэтому мне было так тяжело довериться Андрею, когда я встретила его.

Я верю ему…

На самом деле он единственный, кому я верю.

И с кем бы я хотела ощутить себя женщиной. Он единственный мужчина, к которому я не испытываю физического отвращения.

Теперь я уже никогда не узнаю, каково это — быть его девушкой? Каково это — отдать свою девственность мужчине, которые тебе нравится. Очень нравится.

Похоже, моя судьба — быть той, у кого забирают это силой. Грубо и без разрешения.

Возвращаюсь в комнату и смотрю в окно сквозь толстые решетки на лунный свет, струящийся по темно-синему небу, на котором раскидано так много звезд. В городе я не видела столь красивого звездного неба... Чужое небо, вдали от дома.

Что насчет надежды? Она ведь всегда умирает последней.

На отца я уже не надеюсь. И я не представляю, что сейчас переживает моя мама.

Меня никто не найдет здесь. Никто не придет спасти меня.