Высадка. Иней

Передо мной, ухмыляясь, стоял Кареб. Ненавижу его! Одетый в свои фирменные ботинки с крючками на подошве, тёплые оранжевые штаны, такого же цвета зимнюю дутую куртку и массивный шарф. Тварь.

Я достала нож из сапога и, почти не целясь, метнула в Кареба. Он даже не уворачивался. В принципе, я ни на что не надеялась, совершая такой отчаянный жест. Нам обоим очевидно, что куртку нож не пробьёт. Зато моя бедренная рана дала о себе лишний раз знать — стоит меньше шевелиться.

Женишок нашёлся. Ох, как вмазать ему промеж ног. Только вот наверняка там бронепластина. Неподалёку шипел какой-то оголённый провод. Как бы не коротнуло. Кругом вода. Мутная, смердящая. С трупов, освобождённых от медузы, натекло. Сука, ну и занесло меня. Беловеер постарался. Мёртвый курьер, деливери смерть.

Я завизжала. Тупо смутить Кареба, чтобы он растерялся. Хотя с ним может не прокатить. Самообладание не хуже, чем у меня. Мы же сидели за одной партой, потому его реакции мне знакомы.

Мы даже могли бы быть вместе. Только вот Каребу не понравилось, что не его поставили возглавлять Город, а меня. Не самый перспективный, но довольно значимый проект.

Он не мог почувствовать, о чём я думаю, но предположить в нашей ситуации не слишком сложно.

— На должности назначает компьютерная система. То, что Городом управляла ты, не твоя заслуга.

— Кареб, а ты не заметил, что у тебя в руках нет оружия, а у меня есть? Если ты шевельнёшься, я тебя застрелю. Ты, конечно, полный гондон и отвратительный, недальновидный, но всё же человек. От пули ты умрёшь, — сказала я.

— Всё-таки охмурила. И я сам, того не замечая, выкинул пистолеты. Бабы могут так воздействовать на мужчин, что ах!

— Давай без шовинизма, тут его и так достаточно.

Я прицелилась.

— Даже не пробуй подходить, даже не пробуй извиняться. Пощады не жди.

В комнату зашли те, кого я точно не ожидала увидеть.

Греховод, Банкир, с ними неизвестная мне девушка.

— Ничего себе! Как вас сюда занесло? Вы подмога, которую прислали рефы по моему сигналу?

— Нет, мы как-то сами, — сказал Греховод, —не смей его убивать.

— Ты не понимаешь, во что ввязываешься, мальчик. Даже не лезь.

— Я как раз понимаю. По пути сюда я убил, предположительно, всех агентов консерваторов на станции. Половина из них перед смертью рассказывали мне о том, как велик и важен Полночная звезда Кареб. Но я пришёл сюда ради того, чтобы спасти тебя, Кассандра. Чтобы ты, наконец, рассказала мне всю правду, и я не мучился оттого, что мне доступны только разрозненные частицы истины.

— Ты всерьёз полагаешь, что можешь не позволить мне убить мне его и поставить точку?

— Кассандра, ты должна понять. Я убил слишком много для человека. Для любого человека даже одно убийство — много. Мы не вправе нарушать Божье веление. И сейчас, хотя себя удержать я не мог, ибо слаб, тебя остановить мне под силу. Я — раскаялся. Не доводи до непоправимого. Не убивай.

— Ты понимаешь, что с его способностями, физическими возможностями и садистскими наклонностями он с лёгкостью отсюда выберется. Затем устроит геноцид реформаторов. Ты готов взять на себя ещё один грех, Греховод?

— Не устроит. Мы посадим его в клетку. Ты думаешь, почему мы так спокойно говорим? Он, скорее всего, взял под контроль мою бывшую, а может быть, будущую девушку — Марину. Но нами с Банкиром манипулировать ему не удастся.

— Кто вы такие? Это из-за медузы? — вторгся в разговор Кареб.

— Долго объяснять. Скажем так, чайку попили. Ты останешься здесь, живым. Начнёшь исправляться.

Я сказала:

— Кто будет над ним надзирать? Он же лидер консерваторов, с его психологической мощью Кареб заставит любого надсмотрщика освободить его.

— Любого, кроме нас с Греховодом, — спокойно ответил Банкир. — Готов быть его надсмотрщиком, приносить воду, еду. Я искал место, где будут другие люди, где буду полезен, где смогу понять, что к чему. Станция меня устраивает. Оставшиеся в живых члены экспедиции останутся здесь, со мной. Назначь меня главой центра. Ты же можешь, Кассандра. Я построю здесь свою ячейку реформаторов. Мало знаю о ваших движениях, но расклад сил примерно понятен. Ты согласна?

— А если нет, то что? — злобно сказала я.

— А если нет, —прорычал Греховод, — то убивай его. Но счастья тебе такой поступок не принесёт. Чувства удовлетворения тоже. Поверь мне, сейчас я сам не прочь пристрелить ублюдка. Ответь-ка на вопрос, кстати, что тебе сказала та женщина, Модница, она сдала нас?

Кареб засмеялся:

— Тебя волнуют такие мелочи? Нет, не сдала. Всё ссылалась на то, что Кассандра недоступная и серьёзная. Якобы из неё трудно что-то выпытать.

— Где сейчас Модница?

— С остальными выжившими. Я представил её своей знакомой, которая прибыла сюда на дополнительную вахту. Что-то я устал. Убивайте или в клетку сажайте. Хватит уже неопределённости.

— И это слова Полночной звезды? Я жалею, что с тобой когда-то связалась, — разочарованно протянула я. — Пожалуй, ты не заслуживаешь смерти от моей руки. Банкир, он твой. Люди на станции — тоже.

Марина очнулась. Кареб, который осознал своё положение, отпустил её.

Она вцепилась в руку Греховода и спросила: