Выше нас только звезды

— Доброе утро, Ваши Величества, — сообщил незнакомец, поклонившись. — Меня зовут Киан, я занимаюсь прислугой и делами крепости.

— Ага… — спокойно произнес Гарольд, возвращая девушку на место. — Тогда для начала мы бы хотели увидеть нашу дочь, затем всех остальных и позавтракать.

— Прошу следовать за мной, — еще раз поклонился Киан, двигаясь вперед. Слуга был рад тому, что у крепости, наконец, появился король, да еще и не один. Это позволяло надеяться на исполнение древних пророчеств.

— Ты не удивляешься, — констатировала Гермиона, убедившись, что и ее наличие слуги не удивило. Свои ощущения Зая анализировала тщательно, пока дело не касалось эмоций и вот там Гермиона рассудочного офицера разведки просто размазывала силой своих чувств.

Аналогичные ощущения были и у товарища майора. Ясность мышления сохранялась, пока дело не касалось Заи, то есть Гермионы. Товарищ майор и не подозревал о такой силе чувств пацана к девчонке, хотя, если учитывать, что с ними делали… Вполне можно было ожидать и такое, примеров в жизни офицера было более, чем достаточно. Именно поэтому свежеиспеченный король, судя по всему, Ирландии, решил расслабиться и получать удовольствие.

Погруженные в свои мысли молодые люди незаметно для себя дошли до красиво украшенной двери, у которой обнаружился некто, закованный в железо сверху донизу. Этот некто был явно не статуей, ибо со скрежетом выровнялся при виде Величеств.

— Страж, — в ответ на удивленный взгляд, пояснил Киан. — Охраняет покой Ее Высочества.

— Интересно, — кивнул военный разведчик, поднимая брови, ибо дверь открывалась «на себя», причем сама.

* * *

Роза, проснувшись, сразу почувствовала, что обнажена, отчего девочке стало просто страшно. Резко открыв глаза, она увидела довольно большую кровать, укрытую полупрозрачным балдахином, открывающим вид большой комнаты, в которой не было никого, отчего Роза испытала двойственные ощущения: с одной стороны стало очень страшно, а с другой — облегчение затопило ее душу. Быстро поднявшись и осмотрев себя, девочка характерных следов на себе не нашла, кроме, конечно, клейма, ставшего более блеклым, но полностью не исчезнувшем. Поискав глазами одежду и сразу же обнаружив красивое бирюзовое платье, а рядом с ним и белье, Роза бросилась к одежде, но была остановлена странным звуком — как будто кто-то зевнул.

Быстро, почти в панике одевшись, девочка еще раз осмотрела комнату, увидев, что двери, на самом деле, три. Решив, что нужно осмотреться, Роза прошла к приоткрытой двери слева, потянув за ручку которой, она увидела точно такую же спальню, с похожей кроватью, на которой сидела, изумленно оглядываясь абсолютно похожая на нее прежнюю девочка с рыжими волосами. Минуту, наверное, дети смотрели друг на друга, а потом незнакомка ойкнула, рванувшись к такому же платью, только цвета морской волны, висевшему ровно на том же месте. Удивленная Роза шагнула назад, поворачиваясь, и в этот момент ее взгляд уперся в еще одну девочку, на этот раз одетую в точно такое же платье.

«Это же зеркало!» — поняла Роза, спустя минуты, наверное, три. В зеркале отражалась девочка лет двенадцати на вид, с темно-рыжими волосами и притягивающими взгляд зелеными глазами. Лицо Розы изменилось, сделавшись похожим на мамино, но немного от него отличаясь.

— Здравствуй, — услышала она тихий голос сзади. Резко обернувшись, Роза увидела ту самую девочку, понимая, что это Джинни. — Меня зовут Джинни, а ты Роза, правильно?

— Правильно, — справившись с собой, кивнула зеленоглазая девочка. — Но как так вышло?

— Дядя в белом сказал, что мы в одном теле, — не очень понятно объяснила Джинни. — И это неправильно, поэтому он нас разделил.

— Ничего не помню, — призналась Роза, изо всех сил держа себя в руках.

— Твоя мама — леди Гермиона, — попробовала объяснить ее визави. — А моя — леди Молли, понимаешь?

— Не очень, — ощущая себя тупой, помотала головой Роза, но в этот момент двери за ее спиной раскрылись, заставляя взвизгнуть и вошли мама и… папа? Зеленоглазая девочка помнила, что этот мужчина — дядя Гарри, но все ее внутреннее ощущение говорило, что это — папа и, взвизгнув, Роза кинулась к самым дорогим людям.

— Кино и немцы, — прокомментировал Гарольд, пока Гермиона обнимала дочку. — Их две, но вторая… хм… Ты же Джинни? — поинтересовался он у второй, застывшей на пороге спальни, девочки.

— Да, — кивнула та, с интересом разглядывая вошедших. — Гермиону я знаю, а…

— Мамочка, — проговорила Роза. — Она говорит, что нас разделили, теперь, получается, я только Роза?

— Да, доченька, — кивнула Гермиона. — Молли обрадуется возвращению дочери… Так, со статусами потом разберемся, давайте-ка девочки пойдем завтракать.