Выше звезд и другие истории

Теперь на властителя был похож Миид, но не на довольного, а рассерженного, чьи владения огромны, и поэтому ими слишком трудно управлять.

– И они, в своих тесных Мастерских за ставнями, – презрительно фыркнул он, – могут еще говорить о Тайнах! Ну ладно, давай пообедаем – и к Йину!

Высокий старый дом, пристроенный вплотную к городской стене, глядел освинцованными окнами на двух молодых Мастеров внизу на улице. Над крутыми черепичными крышами, блестевшими от дождя, нависли зеленовато-желтые сумерки поздней осени.

– Йин был, как мы, Мастером-Механиком, – сказал Миид, пока они ждали у обитой железными полосами двери. – Теперь он больше не работает, сам увидишь почему. К нему приходят люди из всех Лож – Аптекари, Ткачи, Каменщики. Ходят даже несколько Ремесленников и Мясник – он разрезает и рассматривает мертвых кошек.

Последние слова Миид произнес добродушно, но чуть насмешливо; привычное отношение физиков к биологам. Наконец дверь открылась, и слуга провел их наверх, в комнату, где в огромном камине пылали поленья; с дубового кресла с высокой спинкой поднялся навстречу им человек и их приветствовал.

Ганилю, когда он его увидел, сразу вспомнился один из Высших Мастеров его Ложи – тот, что кричал ему, когда он лежал в Могиле: «Встань!» Йин тоже был старый и высокий, и на нем тоже был белый плащ Высшего Мастера. Только Йин, в отличие от того, сутулился, и лицом, морщинистым и усталым, был похож на старую гончую. Здороваясь, он протянул Мииду и Ганилю левую руку – у правой руки кисти не было, она оканчивалась у запястья давно залеченной блестящей культей.

– Это Ганиль, – уже знакомил их Миид. – Вчера вечером он додумался до двенадцатиричной системы счисления. Добейтесь от него, Мастер Йин, чтобы он занялся для меня математикой кривых.

Йин засмеялся тихим и коротким старческим смехом:

– Добро пожаловать, Ганиль. Можешь приходить сюда, когда захочешь. Мы все здесь чернокнижники, все занимаемся ведовством – или пытаемся заниматься… Приходи, когда захочешь, в любое время – днем, ночью, и уходи, когда захочешь. Если нас предадут, так тому и быть. Мы должны доверять друг другу. Любой человек имеет право знать все; мы не храним Тайну, а ее разыскиваем. Понятно тебе, о чем я говорю?

Ганиль кивнул. Находить нужные слова ему всегда было нелегко; вот с числами обстояло совсем иначе. Слова Йина его очень тронули, и от этого он смутился еще больше. И ведь никого здесь не посвящали торжественно, никаких клятв не требовали – просто говорил, спокойно и негромко, незнакомый старик.

– Ну вот и хорошо, – сказал Йин, как будто кивка Ганиля было вполне достаточно. – Немножко вина, молодые Мастера, или пива? Темное пиво удалось мне на славу в этом году. Так, значит, Ганиль, ты любишь числа?

Была ранняя весна, и Ганиль стоял в мастерской и следил за тем, как ученик Уонно снимает своей Палкой для Измерений размеры с Образца двигателя самодвижущейся повозки. Лицо у Ганиля было мрачным. Он изменился за эти месяцы, выглядел теперь старше, жестче, решительней. Да и немудрено – четыре часа сна в сутки и изобретение алгебры не прошли бы ни для кого бесследно.

– Мастер Ганиль… – робко сказал нежный голосок у него за спиной.

– Измерь снова, – приказал он ученику и удивленно повернулся к девушке.

Лани тоже стала другой. Лицо у нее было напряженным, глаза тоскливыми, и говорила она теперь с Ганилем как-то испуганно. Он совершил второй шаг ухаживанья – нанес три вечерних визита и на этом вдруг остановился, не стал предпринимать дальнейших шагов. Такое произошло с Лани впервые. До сих пор никто еще не смотрел на нее невидящим взглядом – так, как сейчас смотрел Ганиль. Что же такое, интересно, видит его невидящий взгляд? Если бы только она могла узнать его тайну! Каким-то непонятным ему самому образом Ганиль чувствовал, что происходит в душе у Лани, и он жалел ее и немного ее боялся. Она наблюдала за Уонно.

– Меняют ли… меняете вы хоть иногда эти размеры? – спросила она, чтобы как-то завязать разговор.

– Изменить Образец – значит впасть в Ересь Изобретательства.

На это Лани сказать было нечего.

– Отец просил передать вам всем, что завтра Мастерская будет закрыта.

– Закрыта? Почему?

– Коллегия объявила, что начинает дуть западный ветер и, может быть, завтра мы увидим Солнце.

– Хорошо! Хорошее начало для весны, правда? Спасибо, – сказал Ганиль.

И он снова повернулся к Образцу двигателя.