Высокий, тёмный и голодный

— Ты все равно должен будешь ей рассказать. Возможно, Кейт сможет помочь. Они ведь сестры. Вероятно, Терри легче воспримет это от нее. — Винсент направился к двери. — Я собираюсь на улицу поискать себе ужин. Приятного вечера.

Бастьен наблюдал, как за его кузеном закрылась дверь, затем некоторое время просто стоял, не двигаясь. Он чувствовал себя встревоженным, опустошенным и голодным. Последняя мысль побудила его подойти к запертому холодильнику, встроенному в стол, и достать пакет с кровью. Он впился в него зубами и быстро высосал, потом с отвращением отбросил. Еда не помогла ему восстановиться. Бастьен до сих пор чувствовал себя разваливающимся на части. Значит, кровь — не то, что ему нужно. Так что же тогда? На самом деле, ему нужен был кто-то, кто дополнял бы его. Бастьен хотел принадлежать кому-нибудь. Тому, кто принял бы его со всеми особенностями и проблемами. Он хотел настоящей любви. Говоря конкретнее, он хотел настоящей любви с Терри.

— Это было замечательно!

Бастьен улыбнулся в ответ на восторженную улыбку Терри, любуясь ее покрасневшими от возбуждения щечками. Подумав, что ей должно было бы понравиться, он повел ее на «Призрак оперы»,[47] но понял, что и сам с удовольствие посмотрел мюзикл.

— Ты голодна?

— Безумно, — призналась она, смеясь. — От салата давно уже ничего не осталось. А ты?

— Да и я не против немного перекусить, — невнятно ответил Бастьен. На самом деле, он не хотел есть, но с нетерпением ждал, когда сядет за стол напротив Терри и будет наблюдать, как танцуют искорки в ее глазах, как меняется выражение ее лица в зависимости от того, что она говорит. — Ресторан находиться в квартале отсюда или около того. Сможешь добраться туда на своих высоких каблуках, или лучше заказать такси?

— Предпочитаю прогуляться, — заверила его девушка. — На работе я хожу в таких туфлях весь день.

— Ты смотришься потрясающе в них, — взгляд Бастьена прошелся от короткого, черного коктейльного платья к ее ногам, облаченным в сексуальные нейлоновых колготки того же цвета, что и туфли с ремешком на высоченном каблуке. Она выглядела прекрасно и как-то невероятно сексуально, несмотря на то, что платье, которое она надела, не было открытым. Оно было без рукавов и коротким, но не откровенным, длиной почти до колена. V-образный вырез был не слишком глубоким и не открывал больше, чем нужно.

Они поболтали о пьесе, которую видели в театре, обсуждая сценарий, костюмы и музыку. Разговор стал более сдержанным, когда они подошли к ресторану. Их сразу же подвели к столику и предложили меню. В меню Терри цен не было, в отличие от его, и он улыбнулся в ответ на ее раздосадованное лицо по поводу этой детали. Она ни за что не будет платить за этот ужин. Сегодня вечером ее гордость может отдыхать. Бастьен хотел отнестись к ней, как она того заслуживала: чтобы ей предлагали вино, изысканные блюда и выполняли все ее желания, как у принцессы.

Кухня была прекрасная, а обслуживание — выше всяческих похвал, но где-то в середине ужина Бастьен почувствовал, что хотел бы отвести Терри в менее формальное место. Приглушенные звуки, изысканная атмосфера несколько сдерживала, делая их менее разговорчивыми. Бастьен скучал по энтузиазму Терри и колокольчикам ее смеха. Сейчас у нее хорошо получалось подавлять эмоции.

Как только она закончила с ужином, он предложил пройтись чуть дальше по улице в другое место, которое славилось своими послеобеденными напитками. Рвение, с которым она согласилась, подсказало ему, что хоть Терри и понравился ресторан, она предпочла бы более раскрепощенную атмосферу для общения. Бастьен подозревал, что сдержанная манера поведения просто убивала ее.

Они прошли небольшой квартал, чтобы добраться до «Мейсона»,[48] бара-ресторана. Он знал, что обстановка заведения позволит им разговаривать более непринужденно. Патио[49] было открыто и заполнено людьми, наслаждающимися теплым ночным воздухом, нехарактерным для этого времени года. И Бастьен обрадовался, когда она предложила посидеть здесь, снаружи.

Их разговор вернулся к обсуждению пьесы. Удовольствие Терри было настолько очевидным, что Бастьен решил, что им следует посетить еще пару спектаклей, пока она в городе. Эта мысль напомнила ему, что, в конечном счете, она улетит домой, в Англию. Этот факт вызвал гримасу неудовольствия на его лице. Он наслаждался ее обществом и побегом от собственной жизни, которая до сего момента представлялась ему достаточно полноценной, но, оглядываясь назад, оказалась унылой и мрачной, и основным в ней был бизнес.

Как он мог так долго влачить жалкое существование, когда в жизни столько удовольствий?

Глава 8

Замолчав в середине рассказа о том, как они с Кейт были подростками, Терри посмотрела в сторону: один из посетителей спросил официантку, который час, — та ответила.

— Она только что сказала, что сейчас четыре часа двенадцать минут? — уточнила Терри, позабыв о своей истории.