Высоких мыслей достоянье. Повесть о Михаиле Бестужеве

Масленица стояла прекрасная, что мне дало возможность видеть здешний разгул. Горы поставлены против наших окон и с них все народонаселение катается и кувыркается с утра до позднего вечера, тогда как le beau monde[33]

на лихих конях и в людных санях прогуливается около. Довольно пикников и partie de plaisir:[34]

ездили на дачу и в деревню Личи на блины… Семейный вечер вчера завершил масленицу, и сего дня монотонный звон колоколов призывает в церковь на покаяние. После праздников была свадьба. Правитель канцелярии гражданских дел Александр Александрович Хитрово женился на сестре повивальной бабушки, госпожи Мирославской, на миленькой 16-летней девушке, единственной девице, бывшей в Николаевске.

Сколько бы свадеб было у нас, если б было побольше невест. По случаю свадьбы были обеды и танцы у жениха и адмирала, который был посаженым отцом… Адмирал шлет вам свой поклон. Прощайте до следующей почты и простите все мои прегрешения, вольные и невольные…

25 февраля. Баше молчание сбивает с толку. Неужели сестры уехали в Россию, но ты, Мери, живешь в Селенгинске, дожидаясь, пак Пенелопа Улисса.

Попасть сюда нетрудно, да вырваться нелегко. „Амур“ на мели близ Уссури и дай бог сошел бы при растаянии снегов с целыми ребрами, и тогда я отправился бы вверх на нем в июне. „Лена“ в Шилке. На этом пароходе генерал-губернатор хочет прибыть сюда 15 июня, но прибудет позже.

Чтобы покончить пытку нетерпения, решился через две недели, т. е. на страстной неделе, отправиться на почтовых лошадях в Кизи (Мариинский пост) и там, дождав растаянья Амура, пойду на лодке до Хунгари, где, пересев на „Надежду“, и буду подниматься, сколько позволят обстоятельства. Этим я смогу выиграть 300 верст, это первое, во-вторых, я отправлюсь с партией солдат, идущих вверх по Уссури учреждать станцию для почтовой гоньбы и, может быть, для будущих поселений, а эта партия ждать меня не будет. В лодке же я иду, потому что „Надежда“, севшая на мель прошедшею осенью, уже не могла вернуться в Николаевск.

Я там пересяду на нее и все-таки возьму на буксир свою легкую гиляцкую лодку, потому что на „Надежду“ я полагаю мало надежды и в случае, если она изменит, отправлюсь на лодке. Если я отправлюсь в путь в конце апреля или начале мая, то в первых числах июля буду в Шилкинском Заводе, а в половине того же месяца, даст бог и говорит мне сердце, обниму всех вас в Селенгинске.