Читаем Высокое искусство полностью

Славинский так пересказывает в своем переводе злую сатиру Шевченко на царя Александра II, что сатира звучит, как хвалебная ода! В сатире полемика с либералами шестидесятых годов. Известно, что тотчас же после воцарения Александра II либералы провозгласили нового царя чуть не ангелом, который не сегодня-завтра осчастливит народ. Для разоблачения этих либеральных иллюзий Шевченко написал злую притчу о Нуме Помпилии, который, по утверждению поэта, хоть и славился своим благодушием, но всю жизнь только и думал о том, как бы заковать свой народ в кандалы.

Даже тогда, когда Нума Помпилий с ласковой улыбкой прогуливается в идиллической роще, Шевченко знает, что в уме у него цепи для его возлюбленных римлян.

Вот перевод этой притчи, сделанный советским переводчиком Минихом:

В былые дни, во время оно,Помпилий Нума, римский царь,Тишайший, кроткий государь,
Уставши сочинять законы,Пошел однажды в лес гулять,Чтоб там, для отдыха поспавши,Додумать – как бы заковатьВсех римлян в цепи.И, нарвавшиЛозы зеленой по пути,
Из прутьев петлю стал плестиНа чью-то шею.Вдруг нежданноОн видит, что в тени платанаСпит девушка среди цветов…Но на цветы взирает Нума
И на девицу, мудр и тих,А в голове одна лишь дума:«Как подданных сковать своих?»

Перевод слабоватый, но мысль подлинника передает верно. А либеральный литератор Славинский не только вычеркивает из текста своего перевода и «цепи», и «петли», и «оковы», и «путы», но, словно в насмешку над автором, подменяет все эти каторжные, острожные термины высокоблагородными словами, свидетельствующими о политической мудрости и добросердечии царя.

У Шевченко сказано «цепи», а он переводит – «книги»!!! У Шевченко сказано «кандалы», а он переводит – «права», то есть права раскрепощенного народа, – так что его перевод навязывает шевченковскому стихотворению идею, которая была наиболее ненавистна Шевченко и которая диаметрально противоположна тому, что высказано в подлинном тексте.

В переводе это сатирическое стихотворение кончается так:

Но далеко парит он думой:
Средь прав (!) и книг (!) его мечты[272].

Если бы такую шулерскую проделку позволил себе кто-нибудь в клубе за картами, его били бы нещадно подсвечником. У нас же никто из критиков даже не запротестовал против этого сознательного искажения идеологии Шевченко, может быть, потому, что подобные искажения были в ту пору обычными.

Скажут: переводчик не виноват, он был подвластен цензуре. Но ведь никакая цензура не могла заставить его писать эту притчу навыворот. Он мог совсем не печатать своего перевода, он мог заменить запрещенные строки точками, но превращать сатиру в дифирамб – это предел непристойности.

Чем же объяснить такие злостные искажения шевченковских текстов, ставшие устойчивой традицией среди обширной группы его переводчиков?

В первое время эти искажения как будто не угрожали Шевченко. В начале шестидесятых годов, едва он вернулся из ссылки, его стали переводить главным образом близкие ему по убеждениям люди, революционеры-демократы Михаил Михайлов, Николай Курочкин, петрашевец Плещеев…

Единомышленники Чернышевского, они могли бы точнее других переводчиков выразить в своих переводах революционную направленность подлинника. Но Михайлов умер, а Плещеева и Курочкина так придавила цензура, усилившая свою строгость после пресловутых петербургских пожаров, что нечего было и думать о переводе стихов. Хотя революционная демократия России встретила вернувшегося из ссылки Шевченко восторженной и благодарной любовью, хотя Чернышевский и Добролюбов приветствовали его как соратника, хотя передовая русская молодежь того времени при его выступлениях устраивала ему такие овации, что однажды, как говорит Штакеншнейдер, он едва не лишился чувств[273], эта его крепкая связь с революционными кругами шестидесятых годов была прервана перешедшей в наступление реакцией.

В первое же пятилетие после его смерти уже почти никого не осталось из тех, кто ценил в нем собрата по революционной борьбе.

Усмирение восставших поляков, расправа властей с Чернышевским и Михаилом Михайловым, диктатура Каткова, каракозовский выстрел, белый террор Муравьева-Вешателя, разгром «Современника» и «Русского слова» – все эти события, происшедшие в первое же пятилетие после смерти Шевченко, отнюдь не способствовали внедрению его революционной поэзии в русскую литературу той эпохи.

Перейти на страницу:

Все книги серии К.И. Чуковский. Документальные произведения

Илья Репин
Илья Репин

Воспоминания известного советского писателя К. Чуковского о Репине принадлежат к мемуарной литературе. Друг, биограф, редактор литературных трудов великого художника, Корней Иванович Чуковский имел возможность в последний период творчества Репина изо дня в день наблюдать его в быту, в работе, в общении с друзьями. Ярко предстает перед нами Репин — человек, общественный деятель, художник. Не менее интересны страницы, посвященные многочисленным посетителям и гостям знаменитой дачи в Куоккале, среди которых были Горький, Маяковский. Хлебников и многие другие.

Екатерина Михайловна Алленова , Корней Иванович Чуковский , Ольга Валентиновна Таглина

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Искусство и Дизайн / Проза / Классическая проза / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Теория государства и права: Учебник для высших учебных заведений.
Теория государства и права: Учебник для высших учебных заведений.

В учебнике в доступной форме рассматриваются основные вопросы общей теории государства и права, изложены научные представления о социальной природе, сущности и назначении государства и права, раскрываются обобщенные систематизированные знания о функционировании и развитии правовых явлений и институтов общественной жизни. Центральная идея книги - приоритет и обеспечение прав и свобод человека. С позиций защиты прав человека и гражданина как высшей социальной ценности рассматриваются основные положения общей теории государства и права.Издание предназначено студентам юридических вузов, аспирантам, научным работникам и преподавателям, а также всем, кто интересуется вопросами общей теории права и государства.Допущено Министерством образования Российской Федерации в качестве учебника для студентов высших учебных заведений, обучающихся по специальности 021100 - «Юриспруденция».Учебник подготовлен при информационной поддержке правовой системы «КонсультантПлюс».

Магомет Имранович Абдулаев

Учебники и пособия ВУЗов
Экономика города
Экономика города

Анализируется развитие городов разных исторических эпох (от античности до наших дней). Особое внимание уделяется экономическим особенностям функционирования российских городов. Приводится современная классификация населенных мест в России с учетом их экономико-географического положения, развития промышленного производства, специфики демографических процессов. Отдельные главы посвящены вопросам муниципального управления и самоуправления, развитию жилищно-коммунального хозяйства, бюджетным системам муниципальных образований, целевым программам развития столичного мегаполиса и малых городов, концепциям инновационной политики г. Москвы.Для студентов строительных и архитектурных вузов.

Александр Викторович Черняк , Виктор Захарович Черняк , Ирина Викторовна Довдиенко

Учебники и пособия ВУЗов