Высшая сила

– Ясное дело, не кошки. Вставай и вперед! Кипяток, проводи нашего друга!

– С превеликим удовольствием!

Леха ткнул стволом «калаша» в спину Бурого.

– Пошел-пошел. Тебя ждут…

Ноги Бурого заплетались. Идя через кусты, он все пытался оглянуться в надежде, что Томский смягчит его участь, однако Толику было уже не до него. Кипяток вытолкнул бандита на дорогу и, убедившись в том, что собаки-мутанты его заметили, отошел на безопасное расстояние.

Бурый сразу бросился вперед, вскарабкался на крышу легковой машины и сцепился с собакой, которая мгновенно оказалась рядом. Какое-то время человек и животное яростно боролись, затем оба свалились вниз, пропав из виду. К месту потасовки уже спешили другие псы-иноходцы. Под затихающие вопли Бурого Леха вернулся к спутникам.

– Все. Он спекся.

Вернулась Шестера. Покружив у ног Вездехода, ласка вскарабкалась к нему на плечо.

– Что теперь скажете, друзья мои? – в голосе Данилы проскальзывало торжество. – Разве не прав я был, когда позаботился о вашей безопасности? Кремль, как видите, очень быстро справляется с незваными гостями.

– Спасибочки, Громов! – воскликнул Кипяток. – Прям, бляха-муха, не знаю, что б я без тебя сделал. Только вот одна проблема: с башкой у меня что-то не так.

– Ну, положим, башка у тебя еще с рождения не в ту сторону была повернута. Так что все претензии – к папе с мамой.

– Да я тебя сейчас по этой стене размажу!

– Уже испугался!

– А ну, прекратить! – не выдержал Томский. – Оба вы хороши! Подбираем оружие, которое может пригодиться, и… Все по плану.

– А может, забить на этот план и вернуться? – задумчиво произнес Корнилов. – Те, кто нас сюда послал, первыми нарушили свои обязательства. Мы теперь вовсе не обязаны конституцию-проституцию им искать…

– Нет, Юра. Что-то не складывается. Конституция им позарез нужна. Добудем ее и хорошенько поторгуемся. Засада – отличный повод повысить цену.

– Ну, если так…

Группа двинулась вдоль стены. Затихли вдали стоны умирающих соратников Бурого. Ночь окончательно вступила в свои права. В перекрещивающихся лучах фонариков выступы и впадины кирпичей кремлевской стены были такими рельефными, что казалось, будто камень дышит. Возможно, так и было. Стена, защищавшая сердце Москвы, жила своей недоступной человеческому пониманию жизнью. Принимала и отвергала. Казнила и миловала…

Томский шагал впереди маленького отряда и, чтобы не тратить время попусту, пытался проанализировать ситуацию, в которую они попали, чтобы по возможности предугадать новые ходы противников или противника.

Почему Невидимые Наблюдатели, по крайней мере один из них, пытались остановить тех, кого сами же и послали в Кремль? Зачем Добровольскому понадобилось прибегать к помощи бандитов? Какие цели преследовал этот странный человек?

Анатолий вынужден был признать: несмотря ни на что, Макс ему нравился. Своей уверенностью в собственных силах, бесстрашием и непредсказуемостью поведения.

Быть может, он, как и Данила, собирается отколоться от тайного правительства, помешать его легализации и открыть жителям Метро глаза на истинное положение дел в московской подземке. Тогда в его действиях прослеживалась определенная логика. В Кремль Томского посылал не он, а его начальство. Если Макс решил пойти против своих покровителей, то его стремление остановить посланцев тайного правительства выглядело вполне резонным. И никаких семи пятниц…

Свои размышления Толик вынужден был прервать из-за того, что луч его фонаря уперся в выступ стены. Томский поднял голову, посветил вверх. Башня. Верхушка ее была срезана так ровно, словно кто-то сделал это специально.

– Тайницкая башня, – сообщил Громов, остановившись рядом с Толиком. – Мы почти у цели.

– А вот мне интересно, сколько этих башен вообще? – поинтересовался Юрий. – Не меньше десятка?

– Двадцать, если быть точным. Кстати, именно с этой башни и началось строительство кирпичного…

Громов не успел закончить свой экскурс в историю – со стороны дороги послышался шум. Рычание, лай, возня. Раньше собаки преследовали людей без звукового сопровождения. Теперь что-то изменилось.

– Юра со мной. Остальным ждать здесь.

Томский, раздвигая кусты, направился к дороге. Остановившись на обочине, посветил фонариком туда, откуда доносился шум.

Поначалу разобрать что-либо было нельзя – просто какое-то скопление колышущихся спин, голов и оскаленных пастей, рычание, плотоядное урчание, брызги крови…

– Вот это да! – выдохнул Корнилов. – С чего бы это? Ну не с голодухи же. Ведь только-только Бурым поужинали.

Псы-иноходцы рвали на куски одного из своих соплеменников. Старательно, сосредоточенно и дружно. Короткое пиршество, и собаки опять набросились друг на друга и после того, как слабейший, повизгивая, рухнул на землю, занялись им.

– Каннибалы, – буркнул Томский. – Пошли обратно, не то меня сейчас стошнит.

– Что там? – поинтересовался Данила у вернувшихся.

– Эти уроды начали жрать самих себя! Почему?