Высший генералитет в годы потрясений Мировая история

И не только им. По словам Вадима Загладина, советника Президента СССР, Ахромеев в последний день имел подавленный вид. Кабинет Загладина в Кремле находился рядом с кабинетом Ахромеева. Загладин встретил возвращавшегося с заседания комитета по обороне маршала в коридоре. Лицо Сергея Федоровича было темным, протянутая для пожатия ладонь дрожала.

— Как вы себя чувствуете? — участливо спросил Загладин, заметив нервное состояние маршала.

— Спасибо, ничего, — произнес Ахромеев, глядя на него отрешенным взглядом. — Переживаю вот… Много думаю… Даже ночевал в кабинете…

Ахромеев сказал, что было трудное заседание комитета по обороне.

— Не знаю, как все будет дальше, — напоследок бросил он.

Следствие тщательно изучило записи, произведенные маршалом в его рабочей тетради. «Кто организовал этот заговор — тот должен будет ответить», — такая вот загадочная фраза обнаружена среди других пометок, сделанных Ахромеевым на том заседании.

По долгу службы наиболее тесно общались с Сергеем Федоровичем его секретарши Гречанная и Шереметьева. Они чаще, чем кто-либо из других сотрудников, заходили в его кабинет, принимали телефонные звонки, отвечали на них, соединяли с Ахромеевым желающих поговорить с ним. Обе женщины показали следствию, что в последний день, 23 августа, Сергей Федорович долго сидел за столом, что-то писал, ксерокопировал. Если кто-то входил в кабинет, Ахромеев незаметно прикрывал исписанные листы чистыми, чтобы не было видно текста. Такого за ним никогда прежде не наблюдалось.

Что же это за таинственные письма, которые писал маршал, не желая посвящать в них никого, даже людей из своего секретариата? Кому они адресовались? О чем они?

Уважая нетерпение читателей, скажу сразу: эти письма обнаружились только через полгода. Я познакомлю вас с ними, когда придет черед.

А сейчас не менее интригующий вопрос. Что было в конверте, который Ахромеев направил Горбачеву 22 августа с пометкой «Лично»?

18 октября 1991 года следственная группа по делу ГКЧП получила из секретариата Президента СССР ксерокопию этого документа. Он написан от руки. Каллиграфическая четкость почерка маршала Ахромеева потрясающе гармонирует с четкостью и прямотой изложения!

Где вы, господа обличители, укорявшие «серого маршала» в безнравственности и нечестности? Читайте, и если вы снова повторите свои прежние упреки, с вами все ясно.

Президенту СССР товарищу М. С. ГОРБАЧЕВУ

Докладываю о степени моего участия в преступных действиях так называемого «Государственного комитета по чрезвычайному положению» (Янаев Г. И., Язов Д. Т. и другие).

6 августа с. г. по Вашему разрешению я убыл в очередной отпуск в санаторий г. Сочи, где находился до 19 августа. До отъезда в санаторий и в санатории до утра 19 августа мне ничего не было известно о подготовке заговора. Никто, даже намеком, мне не говорил о его организации, то есть в его подготовке и осуществлении я никак не участвовал.