Выжить любой ценой

Свет костра создает романтическую обстановку. Но романтики здесь нет. Мы не выбирали себе компанию. Не собирались здесь оставаться. Хотим как можно скорее убраться отсюда. Еда, вода и лодка – вот все, что нас интересует. Мы не подозревали, что на райском острове будет так много ссор, что туалетом здесь будут служить ямки в джунглях, а вместо туалетной бумаги придется пользоваться листьями. Мы и подумать не могли, что будем втайне мечтать, чтобы кто-нибудь умер и нам досталась его порция. Я бы предпочла, чтобы это были австралийцы и Марк, потому что от них много шума. Но я в этом никогда не признаюсь.

Когда мы съедаем всю рыбу и фрукты, Черри вдруг заявляет:

– Раз уж мы здесь торчим и нам нечем себя занять, может, расскажем друг другу о себе?

Я с удивлением смотрю на Черри. Она выглядит непривычно оживленной. Похоже, рыба вернула ее к жизни: она больше не плачет. Только не я. У меня нет ни малейшего желания рассказывать этим людям о себе. Повисает гнетущее молчание, и оно красноречивее громких возражений.

– Дорогая… – предостерегающе произносит Марк.

– Я просто хотела… – уже менее уверенно добавляет Черри. – Думала, это позволит скоротать время. Теперь, когда мы поели и у нас есть вода… Я чувствую себя гораздо лучше, и мне хочется поговорить. Или вы предлагаете что-нибудь еще? Если нет, я могу быть первой.

– Черри, сладкая, не надо, – умоляюще произносит Марк.

– Почему бы и нет? – возражает она. Голос у нее звенит. – Почему я не могу рассказать им, Марк? Разве сейчас уже не все равно?

– Нет, потому что… – Он горько усмехается. – Ладно, давай. Расскажи им все. Ты права. Теперь уже не важно. Мы здесь все равно что на том свете.

Я киваю. Мне понятно, что он имеет в виду.

– Я больше не могу молчать, милый. Мне надо с кем-то поделиться. Сколько можно врать.

Марк откидывается на песок.

– Валяй. Тебе же хуже.

Мне становится интересно, но не настолько, чтобы активно поддержать Черри. Вокруг костра возникает некоторое оживление, после чего все выжидающе молчат. Возможно, мне только так кажется, а на самом деле им просто безразлично.

– Наоборот, мне будет легче, если все узнают. Вам известно, что мы с Марком муж и жена, так?

Все согласно кивают.

– Этого трудно не заметить, милая, – говорит Джин. – Вы живете на Лонг-Айленде и только что поженились. Сейчас у вас медовый месяц и вы друг от друга не можете оторваться. Вот все, что я знаю.

– Верно. Мы живем на Лонг-Айленде в местечке под названием Монток. И у каждого из нас есть семья. Но только не общая.

Какое-то время мы перевариваем это сообщение. После неловкой паузы Эд тихо спрашивает:

– Выходит, у вас разные семьи?

– Точно.

– О Господи, – произношу я. – Значит, вы приехали сюда…

– Да, мы далеки от идеала, – бормочет Марк.

– Значит, вы приехали сюда, чтобы без помех наслаждаться друг другом, делая вид, что у вас медовый месяц? – уточняет Кейти. – Черри, ты была права. Это потрясающая история. С тех пор как мы здесь, мне впервые стало интересно. Ты нас посвятишь во все подробности?

– Ну конечно. Мне так хочется выговориться. Я расскажу все как есть, чтобы вы нам посочувствовали. И нам больше нечего будет скрывать. Все равно мы уже засветились. Какой смысл что-то скрывать?

– Именно, – поддерживает ее Кейти. – Говори, не стесняйся.

Устроившись поудобнее вокруг костра, мы готовимся выслушать исповедь Черри. Сначала ее голос звучит слегка виновато, но, видя наш интерес, она обретает уверенность.

– Я выросла в Северной Калифорнии, а в Монток переехала уже с мужем, его зовут Том. Мы вместе уже семь лет, и у нас двое детей. Ханне четыре годика, а Аарону два. А теперь у них не будет мамы, и все потому, что… – Она глубоко вздохнула. – Простите, я постараюсь не отвлекаться. Я не очень счастлива в браке. Серьезно. Все говорят, что Том – отличный парень, но мне он кажется противным. Знаете, когда к человеку появляется отвращение, любая мелочь начинает раздражать. Он слишком толстый даже для американца. Майки у него постоянно мокрые под мышками, и эти пятна невозможно отстирать. В спортивных штанах он выглядит ужасно. Правда, надевает он их крайне редко, потому что работает как лошадь.

Я, конечно, в миллион раз хуже его и прекрасно об этом знаю. Уверена, что и вы так считаете, хотя я не вижу ваших лиц. Том восхищается Марком, говорит, что он просто идеал. Хотя сейчас уже вряд ли.

Так вот, мне было уже под тридцать, и я устала ждать, когда Том наконец вспомнит про свой холестерин и начнет вести здоровый образ жизни, чтобы я могла снова его полюбить, или по крайней мере заработает инфаркт и умрет на мне, как порядочный человек. Как раз в это время в дом напротив въехала новая семья. Мы живем в небольшом поселке на берегу океана рядом с гаванью. Все друг друга знают. В Монтоке полно катеров и потрясающие пляжи. И все они находятся на большой земле, не то что эта чертова дыра. Так что на них невозможно потеряться. Теперь-то я знаю цену пляжам. Вы смотрели фильм «Вечное сияние чистого разума»? На мой взгляд, он так себе, но его снимали по соседству с нами. Бескрайние белые пляжи – это как раз про нас.