Выживает сильнейший

Даниэл установил на треноге профессиональный «поляроид», сделал не меньше трех десятков снимков, исчез и вернулся через час с готовыми водительскими правами на имя Эндрю Десмонда. Отличить их от настоящих было, на мой взгляд, невозможно. Я сунул права в бумажник, где уже лежали все остальные фальшивки.

— Очень рассчитываю на то, что полиция меня не остановит.

— Не произойдет ничего страшного — мы смогли ввести номер и серию прав в их компьютер. Ты закончил Институт психологии Западного побережья. Слышал о таком?

— Не приходилось.

— Он прекратил свое существование десять лет назад. Специализировался в заочной подготовке кандидатов и докторов по педагогическим наукам и психологии. Офис занимал однокомнатную квартирку в Вествуд-Виллидж. Пятьдесят три выпускника, и ни один, по нашим сведениям, не получил лицензию на практическую деятельность.

— Значит, работают профессиональными друзьями человека и денег имеют на этом в два раза больше.

— Может быть. Доступ к чужой душе иногда неплохо окупает себя. А диплом, кстати, недешев. Обучение стоило девятнадцать тысяч в год.

— Действительно дорого. Поэтому они и закрылись?

— Набор ежегодно падал. — Даниэл пожал плечами. — Бывший декан занимается сейчас страховым бизнесом в Орегоне. Ученую степень он присвоил себе сам. Сначала институт получал определенную дотацию из федерального бюджета, но потом правительство решило сэкономить.

— А вы детально подготовились.

— Более детально, чем предполагалось. Разрабатывая вашу легенду, я выяснил, что институт Лумиса тоже принимал участие в организации подобных курсов, их прозвали пекарнями дипломов. Одна школа была открыта во Флориде, другая — на Виргинских островах. Это облегчало освобождение от налогов, хотя в данный момент нам известно лишь то, что Лумис предоставлял стипендии слушателям.

— Где же вы все это разузнали?

— Из книги, которая явилась ответом на «Утечку мозгов». Единственная стоящая находка в Интернете. Сборник статей. Мое внимание привлекла одна из них, написанная профессором университета в Миссисипи, там он рассуждает о защите дипломных работ. Так вот именно этот профессор раскопал, что школа на островах как-то связана с Лумисом, и вполне вероятно, что там велись исследования по евгенике.

— Сборник — это случайно не «Наука наизнанку»?

— Да. Вы читали его?

— Отыскал, но до чтения не дошло: подумал, зачем это нужно, если я априори согласен с авторами. Как зовут профессора?

— Бернард Юстэйс.

— Думаю, вы уже вошли с ним в контакт.

— Мы пытались. — Взгляд Шарави стал жестким. — Но он умер четырнадцать месяцев назад.

— Как?

— Автомобильная авария. Навещал родителей в Миссисипи, и поздней ночью машину на дороге занесло.

— О Господи.

— В полицейском протоколе зафиксирована смерть в результате дорожной аварии, Алекс. Может, так оно и было. Мы с Майло решили, что на данном этапе уточнять детали слишком рискованно, поскольку все случилось в сельской местности, и вопросы, задаваемые чужими полицейскими, могут кого-нибудь насторожить. — Пальцы его здоровой руки теребили край скатерти.

— Миссисипи, — повторил я. — Юстэйс не был чернокожим?

— Белый. И историк, а не психолог. Вероятно, будет случай побеседовать с его вдовой, но сейчас более важным представляется Санджер и ваша встреча с Зиной Ламберт. Вы к ней готовы?

— Да. Где Майло?

— Он последует за вами, однако мы считаем, что вам лучше не знать, где именно он находится. Так естественнее, меньше шансов встретиться случайно взглядом. Вы же не сомневаетесь в его способности прийти на помощь?

— Ничуть.

* * *

Перед тем как выйти из дома, я заглянул к Робин. В мастерской тишина, станки выключены, сложенный фартук валяется на верстаке, а сама она, стоя спиной ко мне, разговаривает по телефону.

Спайк тявкнул и устремился мне навстречу. Робин обернулась.

— Перезвоню, когда все будет сделано. Привет. — Она положила трубку. — Ты похож на французского кинорежиссера, Алекс.

— Это хорошо или плохо?

— Зависит от того, любишь ли ты французские фильмы. Сейчас в тебе чувствуется какая-то… голодная элегантность. Едешь?

— Да.

— Подойди.

Мы обнялись.

— Что это за одеколоном от тебя пахнет?

— Любимый аромат Эндрю. Возбуждает?

— Еще как. Только пессимизм. — Робин чуть отстранилась, держа меня за руку. — Нет, выглядишь ты на славу. Когда тебя ждать назад?

— Как пойдет. Думаю, ближе к вечеру.

— Позвони, если сможешь. Приготовлю что-нибудь на ужин.

Я сжал ее пальцы. Другой рукой Робин погладила жесткий ежик моих волос — раз, второй.

— Колется?

— Если у меня закончится наждачная бумага, придется просить тебя об услуге. — Она вновь бросила на меня взгляд. — Совершенно иной человек.

— Перебор, Робин. Я иду в книжный магазин, здесь, в Голливуде, а не пытаюсь тайком пересечь иранскую границу. Но и книжками тоже торгуют профессионалы.

— Давно ты последний раз был в Голливуде?

Подумав о Голливуде Нолана Дала, я неопределенно хмыкнул.

Робин опять погладила мою голову.

— Трое детишек и слепой. Ничего, они еще отрастут.

Глава 45