Выжившие

– Ей семь лет. И она потерялась. В тот день все потерялись. – Она посмотрела в сторону лестницы. – Мне пора идти.

Увидев ее лицо в профиль, с волосами, падающими на плечи, я кое-что вспомнил.

– Я видел вас, – сказал я.

– В смысле?

– В тот день я столкнулся с вами.

Моя память вернулась в полном цвете. Я бежал к лестнице, направляясь в свой номер, и столкнулся с женщиной, которая кричала, но не на меня. Я налетел на нее, чуть не сбив с ног, и теперь понял, что это была Юка, с волосами, выбившимися из заколок, падающими на лицо и плечи, и она едва обратила на меня внимание. Наверное, звала Рёко.

– Вы выходили на лестницу и звали Рёко. Я столкнулся с вами.

Она прищурилась:

– Кажется… я помню вас.

Мне вспомнилась Марион, как я нашел ее, стоявшую рядом с охранником. Но она не выглядела испуганной. Похоже, даже не поняла, что потерялась. А вот я плакал, держал ее на руках и плакал прямо в супермаркете, а она в недоумении смотрела на меня.

– Я называл ее Бипс, – произнес я, прислоняясь к дверному косяку. – Дочку мою, Марион… я назвал ее Бип-боп, но чаще просто Бипс.

Затем я плакал, а Юка утешала меня.

День шестьдесят четвертый/День шестьдесят пятый

Мне не спалось, и еще до рассвета я спустился в бар, чувствуя себя опустошенным и в то же время неспособным двинуть ни рукой, ни ногой, настолько было тяжело. Во мне больше не осталось эмоций. Юка, такая маленькая, держала меня в объятиях, казалось, несколько часов. И, по-моему, только она и не давала мне упасть. Наверное, она тоже плакала, а может, мое воображение дорисовало ее слезы, чтобы поддержать меня.

Потом я извинился, и она ушла.

Спустившись в вестибюль, я увидел, что не только на меня напала бессонница.

Натан, достав из тайника спиртное, пытался, пока никто не видит, сделать коктейль. На стойке полукругом стояли свечи, и со стороны все действо выглядело так, будто он с шейкером для коктейлей исполняет оккультный ритуал. Он был в наушниках, и в тишине до меня доносились треск и биение его музыки, включенной на полную катушку.

– Пападос! – сказал он, заметив меня и снимая наушники.

– Сделай мне такой же, и я ничего не видел, – усаживаясь в одно из кресел, сказал я.

– Ну, если ничего не видел… – Натан обдумал мое предложение, пожал плечами и поставил на стойку еще один стакан с виски. – Ладно, поделюсь с тобой моим секретным рецептом.

– Рецептом чего?

– Как напиться исключительно быстро.

– Хорошо, что я здесь не один, – закидывая ноги на один из низких столиков, заметил я. – Темнота меня пугает.

– Приятель, выменяй еще свечей!

– Приятель, мне торговать нечем.

– Продай свое тело, приятель. – Он что-то подлил из бутылки без этикетки и подмигнул мне: – Что-то ты, наверное, делаешь все-таки правильно, раз ладишь с Томи.

– Ну, во-первых, Томи со мной не разговаривает, – фыркнул я в ответ, – а во-вторых, она ясно дала понять, что я даже не первый ее выбор.

– Ну вот, убил меня наповал. А я тогда какой выбор в ее списке?

Он разлил наши коктейли и уселся напротив меня. Свечи почти празднично освещали цветные бутылки за стойкой.

Я сделал глоток, коктейль был превосходным.

– Что в нем?

– Дешевый виски с текилой, немного табаско и остатки томатного сока, потому что никто не хотел пить это дерьмо.

Представив, как Надя смеется надо мной, я усмехнулся:

– Слушай… гм… говорят, в отеле есть королевский люкс?

Натан странно посмотрел на меня:

– В нашем – нет. Эх, приятель, будь здесь королевский люкс, мы бы уже все тянули жребий.

– Кто бы сомневался.

– Вообще-то, я в отеле всего полгода, так что многого еще не знаю. Но о таком люксе никогда не слышал.

Наблюдая за ним поверх бокала, я не почувствовал лжи.

– Нат, что тебе запомнилось из того дня? – Я старательно делал вид, будто просто поддерживаю разговор, и вдруг обнаружил, что не в силах отвести взгляд от зеркала над стойкой бара. В нем отражался погруженный в темноту вестибюль за моим креслом. – Понимаешь, я многое забыл. У меня огромные пробелы, словно я отключался.

– Угу, понимаю тебя.

– Вот ты что помнишь?

Он провел стаканом по губам, как делают профессиональные дегустаторы виски:

– Не много. Я проспал свою смену. Спустился вниз, а тут такое… ну, в общем, дурдом, сам знаешь. Затем у меня вообще всякая связь с тем, что делал, потерялась. Все стало каким-то размытым.

– Я даже временно ослеп. Зрение полностью пропало.

– Серьезно? – Он нахмурился. – Уф, даже полегчало. А у меня были галлюцинации.

– Что за галлюцинации? Ты про ядерные удары?

– Не, про них сразу было понятно, настоящие. Я… – Он допил остатки своего коктейля. – На секунду мне показалось, я видел отца.

Его слова сразу остановили мои расспросы, и по спине побежали мурашки. Свечи на барной стойке внезапно перестали походить на рождественские гирлянды.

Натан покачал головой:

– Вроде как увидел его в толпе у стойки регистрации. Но ведь прошло уже десять лет. Скорей всего, это был чей-то чужой отец.

– Наверное.

– Что там такое? – Натан сел прямо, вглядываясь в темноту у меня за спиной.

И тут послышались шаги.