Выживут профи

На парковку скромного заведения подъехали две черные блестящие машины, из одной выскочил парень и открыл дверь, помогая выйти Рыбникову, бизнесмену, который давно хотел организовать совместный бизнес с Нинэль и, по всей видимости, являлся заказчиком Щавельского. Пока бизнесмен был в ресторане, я круг за кругом обходила здание, чтобы найти лазейку для проникновения внутрь. Попутно, стараясь действовать незаметно, сфоткала встречу на телефон: в крайнем случае, покажу Нинэль фотографию встречи ее психолога и будущего владельца ее же предприятий, дам прослушать диктофонную запись и попытаюсь достучаться до здравого смысла. Все двери были закрыты, а телохранители Рыбникова вели наблюдение за зданием снаружи по периметру. Во время второго обхода один из них настороженно проводил меня взглядом, затем догнал и толкнул сумку в сторону метро:

– Так, тетка, иди по своим делам, нечего тут шастать. – Он внимательно проследил, чтобы я отошла подальше, и поделился с коллегами: – Подозрительная какая-то, все бродит… что там у нее в сумке? Может, бомба. На нашего босса с чем только не кидались в лихие года, я привык очень осторожно действовать.

Мне оставалось только с досадой ожидать окончания встречи, выглядывая из-за киоска с мороженым. Через полчаса Григорий с очень довольным видом и оттопырившимся карманом куртки прошел в сторону входа в метро. Оставив сумку в тени ларька, я нырнула к окошку… и закусила губу. То ли крепеж звукоснимателя оказался слабоват, то ли я навыки потеряла, но «таблеточка» микрофона валялась под окном. А значит, записей разговора заказчика с исполнителем у меня нет.

И я приняла решение сыграть ва-банк. Я скинула шпионский наряд и уверенной походкой направилась к телохранителям, дежурившим у входа.

– Добрый день. Сообщите господину Рыбникову, что с ним хочет переговорить Евгения Охотникова.

Охранник, тот самый, что недавно посчитал меня подозрительной, любезно попросил подождать и ушел в глубину ресторана. Ну где эти бизнесмены находят «профессионалов»? Я все же не мастер маскировки. Ну да, одежда другая, сумки нет. Но походка, жестикуляция… Впрочем, не мои проблемы.

Через минуту он вернулся и одобрительно кивнул:

– Господин Рыбников ждет вас. – Мужчина провел меня внутрь помещения к столу, за которым заканчивал свой обед Рыбников. Тот без всяких предисловий буркнул:

– Чего пришла?

Я выпалила скороговоркой, изображая волнение:

– За деньгами. Я знаю, что Щавельский работает на вас и что он организовал этот цирк с кровью, шкурами животных и кишками. Хочу за молчание миллион, Гришка меня выжил с жирного места у старухи, это будет компенсация за увольнение. Сейчас давай миллион, или я иду к Быковой и все рассказываю.

– И с чего я должен тебе верить? – делано удивился бандит. – Ты ж только недавно мне рассказывала, что устраиваешься на работу к этой… как ее… миллионерше? И тут ко мне приходишь?

– Не сложилось, – пожала я плечами. – Евгения Охотникова по мелочам врать не будет.

Мужик кивнул на стул напротив своего места и продолжал методично доедать свой обед, равномерно пережевывая каждый кусок. Доев, тщательно промокнул рот салфеткой и подозвал охранника:

– Отсчитай ей миллион и отдай.

Мужчина кивнул, исчез за дверью служебного помещения. Как я и предполагала, ресторан принадлежал Рыбникову, он использовал это место для встреч с партнерами и расчетов за темные делишки, так что наличности в сейфе было предостаточно. В ожидании конверта с деньгами бандит уточнил:

– Сама догадалась или кто напел? – Колючий взгляд внимательно сканировал меня.

– Гришка сам рассказал. С миллионершей той сорвалась сделка, я решила на вас работать и Щавелю рассказала, чтобы в доле он был. У нас с ним шуры-муры были. – Врать такое – и самой противно. Но времени оказалось маловато придумать более логичную историю. И я надеялась на одно: бандит уже предвкушает большущий куш, который представляет собой бизнес Быковой, и несколько расслабился. А потому продолжила: – Так он разорался, что сам все сделает, и ему помощники, а тем более бабы, не нужны. Жениться отказался, а еще оклеветал меня перед хозяйкой, так что меня на улицу вышвырнули и расчет не дали. Несправедливо получается, Щавелю и зарплата от Быковой, и от вас доход, а меня на улицу. – Я рассказывала достаточно торопливо, демонстрируя уважение и легкую нервозность. Такие типы на мелкую лесть очень падки.

Я теребила рукава ветровки. Диктофон исправно работал. Все-таки цифровые штучки – это вещь. Помню еще времена, когда с пленочными приходилось работать, а они жужжат неимоверно…

– Ясно, – хмыкнул Рыбников. – И что, знаменитой в определенных кругах Евгении Охотниковой так денег хочется, что она продаться мне готова? А что, если мне Быкова нужна была? А сама Охотникова – не очень?