Выжженные небеса

Чарли закончил разговор и вздохнул. Его мама все еще злилась, что он уехал с Ари. Она хоть отвечала на звонки. Хотя это не был разговор, потому что он лишь хмыкал в ответ. Он бросил телефон на кофейный столик, смотрел на фильм на экране. Без звука было веселее. Застонав, Чарли провел рукой по волосам, злясь, не ощутив знакомые пряди. Зачем он их обрезал?

Зачем он был здесь? Брошенный. Его игнорировали.

Он напомнил себе, что пришел учиться. И было не отлично, но в одиночку он справлялся бы хуже. И… тут была Ари. Он должен был убедиться, что она в порядке. Он застонал, вспомнив ее в красном платье. Она была неотразима. И с Джеем.

Он мгновение сидел и пытался не думать об Ари и ее страже.

Он оглядел комнату, ощущая эхо тишины в поместье. Джей не шутил, сказав, что все разбегаются, когда он дома. Удивительно, но Чарли было его жаль. Зная ощущения, когда тебя игнорируют те, кто должен о тебе заботиться, Чарли с сочувствием кривился каждый раз, когда кто-то говорил с Джеем, не глядя на него, или звал его мальчишкой. Хотя тут он не сильно сочувствовал. Джей все же звал его мелким.

— Тук — тук, — сказал знакомый голос, Чарли обернулся и увидел Трея на пороге. — Можно войти?

Дразнящий голос Ари возник в голове. Он был симпатичен этому парню. Ох, и как теперь вести себя с ним? Трей был забавным, и Чарли нравился ему, хоть он и был лучшим другом Джея, но он не был еще рядом с симпатизирующим ему парнем. Как ему говорить? Что делать? Стоит смотреть в глаза, или это знак, что он польщен вниманием? Блин.

— Эй, конечно, — кивнул он, стараясь вести себя спокойно.

«Я смогу. Это все еще Трей».

— Ах, — кивнул Трей с задумчивым видом, садясь напротив него. — Ари рассказала. Я думал так раньше, но не был уверен, а кивок все выдал.

Чарли нахмурился, изображая неведение.

— Что рассказала?

Трей взглянул на дверь, проверяя, что она закрыта, и хитро посмотрел на него.

— Что мне нравятся парни и девчонки.

— О, да. Рассказала.

Трей нахмурился.

— Чудак, остынь. Я слишком ленив, чтобы совращать парней. И ты — пропащее дело.

Чарли пропустил это и посмотрел на часы на стене.

— Я думал, у тебя задание ночью?

— Да, его отменили. Певица простыла, что значит «ощущает себя слишком толстой, чтобы выходить на публику», — Трей беспечно пожал плечами. — Можно побыть здесь? Я скрываюсь от кое — кого.

— От парня? — выпалил Чарли, не подумав. Он скривился. Он не был спокоен.

Джиннай ухмыльнулся.

— Ага. Серьезно, я могу уйти, если тебе неловко.

Ощутив себя глупо, Чарли отмахнулся.

— Нет, не надо.

— Круто. И… можешь скрывать то, что Ари рассказала? Обо мне?

— Люди не знают?

Неожиданная горечь появилась в голосе Трея, он ответил:

— Особенно отец. Он фанатик.

— Ого, — выдохнул Чарли. — Это жутко.

— Немного, да. Племя не знает. Только Джей знает, вроде бы.

— Как ты так живешь?

Трей вскинул бровь.

— Ты рассказал родителям, что обменял обычную жизнь на силу колдуна, чтобы отомстить джинну, убившему твоего брата?

Чарли уставился на него.

— Ну… нет. Но от этого меня заперли бы в психушке. Тебя — нет.

Трей молчал, лицо стало каменным.

Не зная, что он сказал, что бодрый Трей стал Терминатором, Чарли сделал то, что делают парни… сменил тему:

— Так Ари ушла с Джеем, — в том платье. В клуб.

— Он позаботится о ней.

— Ага, этого я и боюсь.

Глядя на Чарли, Трей отметил:

— Ты кажешься хорошим. Запутавшимся, но хорошим.

— О, спасибо, наверное.

— Джей хороший.

Чарли хмыкнул.

— Если ты так говоришь.

— Да. Он не идеален, но он сильный и благородный, и он вырос хорошим, учитывая условия. Джею тут плохо, Чарли. Может, если ты поймешь его лучше… — Трей вздохнул, словно принял решение. — Я отгонял от него братьев, чтобы они не убили его, прятался с ним, когда его мачеха была в плохом настроении и хотела выместить это на нем. Когда нам было по тринадцать, все племя праздновало день рождения Тарика, и Джей случайно сбил торт. Случайно. Я знаю, потому что я его толкнул, — он улыбнулся, но в глазах было то, от чего Чарли насторожился. — Никки была в ярости, начала бить его при всех, и он терпел. Лука заступился, чтобы она не закатывала сцену, но я видел его лицо… он был расстроен за Джея, хоть и не признавал. И Никки поступила ужасно. Она сняла ремень и сказала Луке, что оставит его, если он не побьет Джея, доказав, что любит ее больше, — глаза Трея стали стеклянными от воспоминаний. — Все знали о маме Джея. О том, что она сделала с отношениями Луки и Никки, с Лукой. Всю жизнь Джея Лука доказывал, что это было сделано против его воли, что он не любит Джея — результат… насилия. И хотя, думаю, ему было плохо от этого, он побил Джея ремнем. Может, ему было дело. Но этого было мало, — Трей заерзал и сглотнул. — Я пытался остановить их, получил за это, — он указал на белый шрам на брови. — Мой папа оттащил меня и устроил мне дома, — Трей скривил губы, а, когда заговорил, голос был полон верности другу. — Джей узнал и пробрался, весь в синяках, побитый, проверить меня. Такой он.

— Ты ощущаешь вину.