Вызывайте ведьмака!

Той же ночью, Константин, совершенно случайно почивавший в своей спальне один, внезапно проснулся от острого приступа тревоги. Резко сел, огляделся, полная луна висела прямо над его окном. Её ли свет так повлиял, или гибель преданных ему людей?

Он поднялся, занавесил окно, налил себе рюмку коньяка, залпом выпил и снова лёг в постель. Завтра предстоит тяжёлый день, нужно как следует выспаться.

Утром, Наталья Владимировна, берегиня из клана Мечислава, получила сообщение. Прочитав его, вскрикнула. Её приглашали на поминки, по случаю самоубийства старой подруги Веры Малининой. Это был Коля, лично пригласил её, по старой дружбе.

Весь день она не находила себе места от беспокойства, но не смерть давно забытой подруги мучила её. К вечеру, тоска уже каменной плитой давила на пышную грудь. Села перед большим старинным трюмо, всмотрелась в своё всё ещё красивое лицо. С годами, а ей уже было шестьдесят, она словно расцветала и набирала силу, которой так не хватало в молодости. Тёмная коса, хоть и посеребрённая сединой, всё ещё была длинной и толстой. Волосы всегда были её гордостью.

Рядом, сидя в кресле, что-то вязала её верная подруга, тоже берегиня, маленькая, щупленькая, очень деловитая и энергичная. Её седые короткие кудряшки мелькали, кажется, везде одновременно. Лидочка, как с любовью звали её подруги берегини, только к концу дня позволяла себе успокоиться, но и тогда ничегонеделание воспринимала как недопустимую блажь. Потому, в руках её тут же оказывалось вязание или что-нибудь ещё, не менее полезное.

— Хорошо живём, — чуть слышно произнесла Наталья Владимировна, продолжая смотреть в зеркало, взгляд её застыл в одной точке.

— А? Что ты сказала, Наташа? — Лидочка думала о своём и не слышала подругу.

— Эта война, которую затеял Мечислав..

— Но ведь это должно было рано или поздно случиться, разве не так? — перебила её Лидочка. Она и мыслила так же быстро, как всё делала.

— Так то оно так, — со вздохом ответила Наталья Владимировна, — тревожно мне, Лидочка. Они не пожалеют нас. Стоит им только узнать, что гибель людей в их рядах не случайна, а в этом замешаны мы, нас всех убьют. Мечислав не справится.

Лидочка спокойно ответила:

— Мы сделаем всё возможное, сама знаешь, нас голыми руками не возьмёшь!

Наталья Владимировна словно её не слышала и разговаривала сама с собой:

— Нам есть за что бороться. Мы прекрасно живём в своих двухэтажных домах втроём. А что было раньше? Большую часть жизни я вынуждена была тесниться в убогой однокомнатной квартире, вместе с постылыми родственниками. В таких условиях кто угодно станет постылым. Мечислав придал новый смысл нашему существованию. Конечно, мы с радостью погибнем за общее дело. Но зачем погибать? — она повернула голову к подруге и решительно произнесла, — надо вывернуться на изнанку, но победить! А мы слишком расслаблены, Лидочка, недопустимо расслаблены!

— Ты сегодня какая-то взволнованная, Наташа, что-то произошло?

— Мне кажется, что ещё чуть-чуть, и они всё узнают. И тогда, мы ничем не сможем помочь ни себе, ни Мечиславу.

— Но всё ещё остаётся это чуть-чуть, не так ли? — мудро изрекла Лидочка.

— А где Глафира? — спросила Наталья Владимировна. Разбитная голубоглазая Глафира, их третья соседка по дому, была желанной гостьей в каждом из пяти домов, где поселили берегинь.

— Пошла в третий дом, — пояснила Лидочка, — что-то они там затеяли.

— Ладно, Лидочка, я к себе. Не беспокойте меня сегодня, мне нужно подумать, — Наталья Владимировна решительно поднялась со стула и направилась в свою комнату.

— Хорошо, Наташа. Тебе принести на ночь какао? — вдогонку спросила Лидочка.

— Не нужно. Я не буду принимать пищу и воду.

Лидочка с пониманием кивнула. А Наталья Владимировна зашла к себе и закрылась изнутри на ключ. Только так она была уверена, что никто её не побеспокоит.

Она вытащила из ящика старинного тёмного комода такую же старую колоду карт, села на свою широкую кровать и принялась гадать.