Вздымающийся ад (сборник)

А пока я, дожидаясь, прохаживался вокруг, оказался возле школы, где разглядывал какие–то афиши. Тут меня увидела Сабина. Она подбежала и стала расспрашивать про пса. Когда я сказал, что тот у парикмахера, она напросилась посмотреть.

* * *

Комментарий инспектора Михельсдорфа по поводу происшедшего:

— Вольфганг Мозер, 42 года, бывший мужской парикмахер, отсидел четыре года за соучастие в ограблении, якобы работает коммивояжером. Сомнительный тип, но числится в списке информаторов. Попал туда благодаря Келлеру, еще когда тот был на службе. Хотя и парикмахер по профессии, Вольфганг Мозер исключительно одаренный техник, особенно по части электроники, включая счетные машины и новейшие компьютеры. Механизм лифта любого типа для него — просто игрушка.

Келлер продолжает:

— Я не возражал. Дом, где Мозер занимался псом, совсем неподалеку от квартиры Фоглер.

Сабина от подстриженного пса была в восторге, но мы решили не задерживаться, чтобы мама не забеспокоилась. Вошли в лифт, Сабина прижала надушенного пса к себе, и мы тронулись вниз… Но далеко не уехали: между третьим и четвертым этажами лифт стал.

Ничего страшного не произошло — сгорели пробки или что–то в этом духе, но на ремонт ушло много времени: вначале не могли найти электриков, потом решили вызвать пожарных, и только через час с лишним сам Мозер кое–как справился…

* * *

Комиссар Циммерман в сопровождении инспектора Ляйтнера прибыл на кладбище, стараясь не привлекать чье–либо внимание. Что это означало, знали только немногие посвященные.

У инспектора Ляйтнера было два особых таланта: он умел передвигаться так, что большинство людей вообще не замечали его присутствия, и еще он был лучшим стрелком в криминальной полиции. И сегодня он сопровождал Циммермана как тень.

На кладбище комиссар прежде всего приблизился к траурной процессии, проверив, все ли на месте. Ловко избежал встречи с прокурором Штайнером, поджидавшим Вардайнера и Гольднера. Вернувшись к воротам, направился к сверкавшему хромом и черным лаком лимузину Шмельца, из которого растерянно выглядывал Хансик Хесслер. Молча распахнув переднюю дверь, Циммерман сел в машину. Ляйтнер, не бросаясь в глаза, оперся о ствол дерева метрах в трех от них.

— Герр доктор на похоронах, — выдавил Хесслер.

— А вы почему не там? Хансик услужливо залебезил:

— Если хотите подождать хозяина здесь, пожалуйста. Комиссар опустил стекло и откинулся назад, открыв

Ляйтнеру линию прямого выстрела.

— Вы, Хесслер, занимаете меня куда больше, чем ваш хозяин.

— Ну что во мне интересного, — скромно потупился Хесслер. — Я простой шофер.

— И давно?

— Скоро тридцать пять лет, из них двадцать служу у доктора Шмельца. Я из тех, кто еще знает, что такое благодарность, преданность и верность.

Хесслер действительно умел быть благодарным, Циммерман знал это, потому что по дороге проштудировал досье Хесслера, подготовленное инспектором Денглером. Из него он узнал, что Ханс Хесслер родился в 1923 году в Данциге. Отец его был учителем в средней школе, а мать умерла после родов. Детство Хансик провел у бабушки, которая получала на него небольшое пособие. Выучился на автомеханика и в этом ремесле достиг неплохих результатов. Был членом Гитлерюгенда и нацистского автоклуба. В войну служил шофером у старших офицеров и даже одного генерала, сначала на Восточном, потом на Западном фронте. Получил серьезное ранение в живот. Данные за 1945–1947 годы отсутствуют. Позже стал шофером у доктора Шмельца. О родственниках ничего не известно.

Только Циммерман собрался начать с Хесслером разговор о том, что тот делал и где был в пятницу между десятью и двенадцатью ночи, как к автомобилю примчался с кладбища Анатоль Шмельц. Он не слишком удивился, увидев Циммермана в машине с Хесслером, только огорченно спросил:

— Что это делается? Только что арестовали Вардайнера, а с ним и Гольднера. Прямо на кладбище…

— Разве вас это не радует?

— Конечно, нет! — заявил Шмельц. — Значит, нечто подобное может произойти с любым, в том числе и со мной!

— А знаете, это вполне возможно! — заметил Циммерман.

* * *

Из рапорта ассистента фон Готы о результатах командировки в Афины — запись его беседы с Еленой Д.

Елена Д.: Я была студенткой университета, но подрабатывала, помогая по хозяйству, у Марии К. Когда у моей хозяйки собиралось светское общество, приходилось подавать на стол. Платили мне по здешним меркам прилично.

Мария К. — наша известная актриса. С нами, то есть со слугами, держалась вполне демократично. А вообще–то, дома вела себя по меньшей мере беззаботно. Не закрывала ни двери, ни окна. Свой актерский талант использовала и при встречах с поклонниками. Так, когда ее навестил стареющий генерал, она провела столь агрессивную атаку, что за нее не стыдно было бы даже бригаде тяжелой кавалерии, и наоборот, когда у нас появился доктор Шмельц, превратилась в наивную и поэтичную натуру. Но после этих представлений всегда утоляла похоть со своим шофером, красивым молодым культуристом.