Взгляд Ворона (СИ)

   - Зачем я только с тобой связалась! - беззлобно, с какой-то обреченностью выговорила Лия. Мирко вздрогнул. Он лихорадочно перебирал в голове, чем еще мог он обидеть девушку, или ее отца - но кроме главного своего преступления, в котором Лия никак повинна не была - во всяком случае, если и была, то очень косвенно, - никаких грехов за собой не находил.

   - Да что же случилось?

   Лия только всхлипнула и отвернулась. Мирко поискал в толпе Садора, но тот куда-то исчез.

   Чувствовалось, что ничего хорошего нынешнее собрание ни Мирко, ни Лие не сулило. До Мирко только сейчас начало доходить, что именно он совершил в глазах этих людей. Для них он не был несчастным возлюбленным, несправедливо отвергнутым. Он был разорителем их деревень, и пощады они ему давать не собирались. "Да что вы, я же никого не жег и не убивал, не грабил!" - хотелось ему крикнуть им. Однако и воины его убивали и жгли не по своей воле, а по его приказам. И даже сильнее страха за свою жизнь - быть может потому, что Мирко все еще не верил, будто его собрались наказать по всей строгости древних законов, - его мучала неизвестность, в чем же Велимир решил обвинить Лию, раз поместил с ним на одну скамью.

   В третий раз зашумела толпа, на сей раз приветственно. Из дома вышел Велимир, в долгом торжественном облачении севинского старейшины, сияющем белизной, с золотой цепью на груди, и с невероятно бледным лицом. В движениях его зрителям почудилась суетливость и неуверенность.

   Велимир взошел на помост, но встал в стороне от сидящих на скамье, точно боялся приближаться.

   - Приветствую вас, братья мои! Сейчас время заката, время, когда мы вершим справедливость, дабы и Солнце, яркое и всевидящее, и звезды, далекие и неисчислимые, равно взирали на свершающееся. Восславим же животворящее Солнце, дарующее свет и силу всем нам! Попросим предков наших, взирающих на нас очами звезд, даровать нам справедливость и милосердие!

   Мирко услышал странное пение, в котором угадывался напев, знакомый ему с детства, но звучащий совсем по-иному, торжественно, медленно и печально. Он вздрогнул - и тоже встал, и присоединил свой голос к общему хору. Обратив взор к заходящему солнцу, люди пели, и удивительное чувство очищения охватывало их.

   Но вот пение прекратилось, и лица вновь повернулись к Велимиру.

   - К сожалению, Людим, третий старейшина, не смог присутствовать здесь, но я вижу почтенного Хлуда и прошу его быть рядом со мной.

   Мирко заметался взглядом - и с упавшим сердцем разглядел высокого второго старейшину, пробирающегося сквозь толпу. Если Хлуд здесь, то милости ждать не приходилось.

   - Нет, почтенный Велимир, - произнес тот, не дойдя до помоста нескольких шагов. - Это прежде всего твое дело, я не могу тебе в нем советовать. Реши сам, чего они заслуживают, и мы поддержим твое решение.

   Велимир помолчал, переступив с ноги на ногу.

   - Да, я знал их когда-то, - тяжело выговорил он. - Она была моей дочерью, а он - моим другом... Но судите их так, словно бы я не имею к ним никакого отношения, ибо пусть не замутит ваш взор жалость ко мне!

   Толпа ахнула.

   - Многие из вас не знают, что они сделали... - голос Велимира окреп и понесся над толпою. - Я расскажу. Один из них... Привел войска иноземцев на свою землю. Он руководил ими, отдавал приказы, он не был простым воином, которого мы могли бы простить, ибо воин лишь исполняет чужую волю... Он хотел этого, из своей жадности забыв о том, где он родился. Другая же... - тут старейшина молчал гораздо дольше. Вдруг, собрав остатки силы, резко выкрикнул: - Подчинившись захватчику, продала нашу землю за жизнь своего любовника!

   - Не было этого! - с рыданиями подняла голову Лия. Велимир не шевельнулся в ее сторону.

   - В трех злодеяниях повинна она. В том, что презрела семейный долг и честь нашу. В том, что согласилась служить тому, кто бросил нас, хотя должен был первым выйти на нашу защиту, согласилась помогать отступнику! И в том, что, увидев бывшего своего возлюбленного, сговорилась с ним против нас!

   - Ну неправда же, - с мольбой Лия обвела глазами площадь. Зрители смотрели по-разному, однако сочувственных взоров было мало. Лия вновь опустила голову и спрятала лицо за длинными распущенными волосами.

   - Нам дадут сказать, или ты все решил? - вдруг охрипшим голосом спросил Мирко. Велимир не ответил.

   - Сейчас вы услышите рассказ, как мы смогли захватить этих преступников, - продолжал он вести собрание.

   К помосту вышел молодой воин. Сбивчиво он поведал, как ходил в дозор к лагерю чужеземцев, как заметил на берегу мило беседующих Мирко и Лию, как с товарищами подкрался к утратившим осторожность врагам и пленил их.

   - Здесь не хватает одного свидетеля, Дорана, - произнес Велимир. - Именно он приходил к нам и своими речами увлек мою дочь. Именно он сопровождал ее в лагерь врага. Думаю, он более других мог бы нам рассказать.

   - А мне ты уже не веришь? - прошептала Лия. Вновь тщетно - Велимир сделал вид, что не слышит. Кажется, он уже на что-то решился, и боялся остановиться хоть на мгновение, чтобы не передумать.