Взгляни на меня

– Какая разница? – спросила Мария. – Он появился возле моего дома с оружием. Вы должны его арестовать.

Марголис вскинул руку:

– Поймите меня правильно. Я на вашей стороне. Поскольку Лестер сам признал, что послал вам розы в офис и заказал коктейль в баре – и теперь еще вот это, – вы, несомненно, добьетесь судебного запрета. Я не думаю, что судья отвергнет вашу просьбу, и я сам приложу все усилия, чтобы ваше дело не встретило никаких препятствий. Я задал вопрос, потому что хочу понять, не нарушил ли Лестер закон о владении огнестрельным оружием.

– Он психически болен. По законам штата он вообще не имеет права владеть огнестрельным оружием.

– Возможно.

У Марии сверкнули глаза.

– Еще утром Лестер лежал в психиатрической клинике. Разве не так вы сказали?

– У меня нет никаких причин сомневаться, что он там лежал, и поверьте, я наведу справки и удостоверюсь в этом. Но, когда я говорил о психическом заболевании, я лишь выдвигал предположение. До сих пор я не видел медицинское досье Лестера, а в тех случаях, когда его арестовывали, дело не доходило до суда. И я сомневаюсь, что кто-то официально засвидетельствовал состояние Лестера. Есть разница между тем, чтобы лечь в клинику добровольно и быть отправленным туда принудительно.

– Вы цепляетесь к мелочам, – сказала Мария, не скрывая раздражения. – Я объяснила вам, как он себя вел. Он разговаривал с телефоном! Лестер бредит. Он угрожал мне пистолетом!

– Вы уверены?

– Вы вообще меня слушали?!

Обиженный Марголис выпрямился.

– Честно говоря, ничего из сказанного вами не наводит на мысль, что он целился в вас или принуждал к чему-нибудь. Наконец, вы побежали к дому, а он в другую сторону.

Мария несколько мгновений молчала, и Колин заметил в ее глазах проблеск неуверенности.

– А как насчет того, что он изрезал мне покрышки и украл мой телефон?

– Он сам признался в этом?

– Нет, но…

Мария взглянула на детектива:

– Зачем вы это делаете? Вы оправдываете Лестера. Как будто ищете повод не арестовывать его.

– Наоборот. Я ищу все, что может укрепить обвинение. Нет смысла арестовывать Лестера, если потом снова придется выпустить его на свободу.

– Лестер пришел с пистолетом! Неужели это ничего не значит?

– Значило бы, если бы он, например, угрожал вам. Но, по вашим словам, ни того ни другого Лестер не делал.

– Это… бред.

– Это закон. У Лестера, конечно, может не быть разрешения на оружие. Но, чтобы задержать его, этого будет недостаточно. Как недостаточно и того, что он забрал с собой ваш телефон.

– Так что насчет изрезанных покрышек?

– Он сам признался? – повторил Марголис.

– Нет, но…

Детектив вздохнул:

– Я понимаю, что вы раздражены, но я правда стараюсь вам помочь. Я ищу то, что может послужить поводом для ареста. Нечто настолько серьезное, чтобы отправить Лестера за решетку.

– Ладно, ладно. Я ошиблась. Теперь я припоминаю, как он навел на меня пистолет. И все время держал меня на прицеле.

Марголис поднял бровь:

– Вы меняете ваши показания?

– Я вношу коррективы.

Марголис кивнул:

– Хорошо. Но, прежде чем мы пойдем этим путем, вы должны понять, что ситуация может оказаться сложнее, чем вы думаете.

– В каком смысле?

– Я не уполномочен этого говорить. Расследование только началось. С вас довольно и того, что я рассматриваю случившееся с самых разных сторон.

«С разных сторон?» – подумал Колин.

Мария вопросительно взглянула на него, вновь повернулась к Марголису, и тут раздался стук в дверь. Заглянул один из патрульных, искавших Лестера. Марголис извинился и на минуту вышел, а затем вернулся к Марии и остальным. Следом зашли двое полицейских, которые остались стоять возле двери.

– Офицеры говорят, что не нашли Лестера. Они несколько раз прочесали район, опросили соседей, но никто ничего не видел.

Колин открыл рот… и закрыл.

– Ты что-то хочешь сказать? – заметил Марголис.

– А они искали в парке? – спросил Колин. – И в том доме, чей задний двор выходит на эту улицу?

Марголис уставился на него:

– Зачем?

Колин рассказал о том, что выяснил, и поделился подозрениями насчет пустующего дома и шпионства Лестера. Еще он объяснил, где, по его мнению, Лестер оставлял машину. Отвечая на расспросы Марголиса, Колин признал, что приезжал поздно ночью и рано утром и записывал номера машин. При этих словах родителям Марии явно стало не по себе; тем временем Марголис не сводил с Колина неподвижного взгляда.

– И ты вот так спокойно рассказываешь мне, что до сих пор играл в частного сыщика?

Колин кивнул в сторону полицейских.

– Когда они меня арестовали, я сказал им, куда мог деваться Лестер. Они не пожелали слушать.

На мгновение все затихли. Один из патрульных неловко переступил с ноги на ногу.

– Но Лестер не побежал к парку, – негромко вмешалась Серена. – И к дому тоже.

– Простите?

– Парк вон там, – сказала Серена, указывая пальцем в сторону кухни. – Лестеру пришлось бы сделать большой крюк. Пустой дом прямо в противоположной стороне.

Марголис выслушал девушку, прежде чем вновь извиниться и заговорить с полицейскими. Вскоре два патрульных ушли. «На полчаса позже», – подумал Колин.

Детектив вернулся к остальным.