Взлет и падение фашистских преступников. Сборник материалов круглого стола, посвященного 75-летию Нюрнбергского международного военного трибунала

Сильно ли это отличается от гитлеровского правила «Жиды, комиссары и коммунисты – выходи!»? Евреи, правда, в этом приказе не фигурируют, но русским разве от этого легче? Да и участие финнов-эсэсовцев в репрессиях против евреев было убедительно доказано после обращения директора правозащитного Центра Симона Визенталя в Израиле к президенту Финляндии Саули Нийнистё. С его подачи сотрудникам Центра был открыт доступ к архивам, ранее засекреченным. Содержание открытых документов шокировало прежде всего самих финнов, не говоря уже об исследователях Центра.

Во-первых, финское командование охотно передавало советских военнопленных, среди которых были и евреи, в руки гестапо. Во-вторых, много финнов воевало в составе немецких военных формирований, в частности, в частях СС. А уж эта публика выполняла пресловутый план «Ост» весьма старательно.

Так, почти 1,5 тысячи финских добровольцев воевали в танковой дивизии СС «Викинг». Они прошли по всей территории Украины, Ростовской области, Краснодарского края и добрались до предгорий Кавказа. В дневниках финских солдат содержатся недвусмысленные сведения о расстрелах как пленных красноармейцев, так и мирных жителей. Уцелевшие жители оккупированных территорий вспоминали, что финны действовали даже более злобно, чем немцы. Так что упомянутый секретный приказ Маннергейма от 8 июля 1941 года выполнялся со всей тщательностью. Первый концлагерь, организованный сообразно этому приказу, появился на территории Петрозаводска 24 октября 1941 года. Всего в Петрозаводске в 1941-44 годах функционировало 7 концлагерей, а на всей оккупированной территории – 14 концлагерей только для гражданского населения (сюда не входят лагеря для военнопленных). Около трети всего населения Карело-Финской ССР прошло через финские концлагеря.

Можно привести массу документов, включая сообщения Советского Информбюро, акты, констатирующие жуткие издевательства белофиннов над военнопленными и над гражданскими лицами, составленные при вступлении Красной Армии на освобождённую территорию, огромное количество свидетельств людей, переживших белофинскую оккупацию и описавших поведение оккупантов. Издевательства над заключёнными гражданских концлагерей ничем не уступали гитлеровским «лагерям смерти». Людей зверски избивали, использовали в качестве мишеней при упражнениях в стрельбе, раздевали догола, оборачивали мокрыми простынями, пропитанными солёной водой, и держали на морозе, применяли самые изощрённые пытки, сжигали на кострах и т. п. Заподозренным в сочувствии к партизанам надеяться на то, что удастся выбраться из концлагеря живым, было совершенно невозможно.

Надо ли говорить, что отношение к военнопленным было ничуть не лучше, чем к гражданским. Людей кормили раз в день похлёбкой, больше похожей на протухший мучной клейстер. И это – при официальном заявлении Маннергейма о соблюдении Женевской конвенции! Любимым развлечением палачей было обмотать заключённого колючей проволокой и волочить по земле. Чтобы не утомлять аудиторию перечислением ужасающих деталей, лучше использовать доступный в Интернете источник. Многочисленные свидетельства злодеяний финских оккупантов описаны в книге «Чудовищные злодеяния финско-фашистских захватчиков на территории карело-финской ССР. Сборник доку-ментов и материалов». Сулимин С., Трускинов И., Шитов Н. http://elibrary.karelia.ru/book.shtml?id=2450

Эта книга, вышедшая в 1945 году, практически сразу после прекращения военных действий против Финляндии, должна была бы лежать на столе у всех современных руководителей российского государства, приносящих извинения финнам за войну 1939-40 годов и открывающих памятники и мемориальные доски Маннергейму.

Но…

В июле 1992 года, во время официального визита в Финляндию, российский президент Борис Ельцин принёс финскому главе Мауно Койвисто извинения за советско-финляндскую войну 1939-40 годов. Новый мирный договор между странами фактически освободил Финляндию от любых союзнических обязательств. Этот шаг тогда удивил многих. И тех, кто ещё помнил финскую оккупацию Карелии, и политологов, и историков, привыкших, что отношения обеих стран, на протяжении всей послевоенной истории, строились на особых договоренностях и системе политических и военных взаимозачетов.

Новый договор с Финляндией в первые годы после крушения СССР готовился в узком кремлёвском кругу, и он не был спонтанным подарком. Его предварили визиты Бурбулиса, для которого придумали должность госсекретаря на манер США, и министра иностранных дел Козырева. Теперь финны вольны были в выборе политических и военных блоков и даже могли устраивать на своей территории иностранные военные базы. Кульминацией визита Ельцина стали те самые извинения, которых, кстати, от России никто не просил. Всё это откровенно нарушало архитектуру безопасности и оскорбляло память людей, не забывших прозвище «лахтари» (мясники), которое закрепилось за белофиннами ещё с революционных времен 1918‒1922 годов.