Взлёт и падение. Книга вторая. Падение

– Это как же? – захлопал глазами Плаксин. – Пусть их аэропорт кормит.

– Деньги имеют свойство перетекать из кармана в карман по принципу сообщающихся сосудов. Сейчас мы платим деньги своим людям, а тогда будем платить аэропорту за аренду помещений, за стоянки, за керосин, за пользование оборудованием и взлётными полосами и многое другое. И кормить тех же людей, но уже нам чужих. И неизвестно, где будет больше расходов. Думаю, что во втором случае их будет больше.

– А вот мы не уверены.

– Кто это мы?

– Мы – это профсоюз, – сказал Плаксин.

– Вы летаете во многие аэропорты страны, в некоторых видите примеры тотального разделения. Кому-нибудь стало от этого лучше? А я знаю, что нам завидуют многие из других предприятий и говорят, чтобы работали, как прежде. Так и текущие вопросы легче решать, без всякой бумажной волокиты.

– Вам так легче работать, поэтому вы и не хотите разделяться.

– Мне чуждо безрассудное стремление ко всему новому только ради того, чтобы что-то перестроить, не видя в этом положительного результата. Достаточно нам перестроек.

– Вы просто не хотите его видеть! – раздался осмелевший голос из зала. – Наша авиакомпания региональная, но зачем мы содержим федеральный аэропорт? Пускай его Москва содержит, она всю страну обобрала уже.

– Вот именно! – поддержали его

«Удивительно, как совпадают мысли некоторых лётчиков с мыслями областных чиновников, – подумал Дунаев. – Не зная сути, они невольно им подыгрывают. Но ведь наша компания тоже по сути государственная. И то, что регион помог купить несколько самолётов Ан-28 и Ту-154, ещё ничего не значит».

Дунаев не мог сейчас говорить, с кем и как он договаривался когда-то о покупке этих последних самолётов. Да и не нужно это знать лётчикам. Их дело – летать. И они летали и не задавались вопросом, куда идёт часть прибыли от эксплуатации новой техники. У всех ещё свежи в памяти советские времена, когда самолёты поставлялись в предприятия по разнарядке, но им они не принадлежали. В любое время у них могли по команде управления или министерства забрать любой самолёт и отдать кому-то другому. Примерно так думали все лётчики. Так раньше было. Стереотипы живучи. Но вот эти последние самолёты, приобретённые уже после подписания договора о разграничении полномочий, считались собственностью региона. Хотя, из-за несовершенства законов и с этим можно было поспорить.

Формально, пока в начале всероссийского бардака при переходе от социализма в «загнивающую» стадию капитализма не возникал вопрос о формах собственности, всей авиацией региона распоряжались местные власти. Потому и пошли навстречу и выделили деньги на приобретение самолётов, по праву считая их своими. Но только те, что были приобретены после подписания договора. Всё остальное же принадлежало обезличенному государству, то есть находилось, как и прежде, в федеральной собственности. Никто, конечно, самолёты уже отбирать не пытался, но и продать их можно было только с разрешения министерства имущества России.

Но ростки «капитализма» прорастали всё выше, лакомые куски приватизировались правдами, а в основном неправдами и вот теперь разгорелась борьба региональных и федеральных чиновников за право владения авиакомпанией, входящей в десятку крупнейших в России. Наковальня велика, но молот ещё больше. Пока борьба эта была как бы закулисной и шла с переменным успехом в высоких заинтересованных эшелонах и работники компании о ней ничего не знали. Вопрос стоял один: о смене собственника. Но подступиться открыто к этому вопросу никто не решался. Уж очень непредсказуемая это отрасль. Да и компания велика, страшновато, можно и подавиться. Всё-таки в регионе нет таких проходимцев, как в Москве Березовский.

А, потом, самолёты, как и любые машины, стареют. И чем они старее, тем больше нужно в них вкладывать, чтобы они безопасно летали. А что если…

Не мытьём, так катаньем. Так родился проект разделения. Разделяй и властвуй! Если авиакомпания с правами территориального управления не по зубам положившим на неё глаз, то почему бы её не раздробить? Тогда и с несговорчивым Дунаевым легче справиться. Правда, зацепиться особенно не за что. Компания, не в пример некоторым, работает, несмотря на тяжёлые условия в стране, безопасность полётов соблюдается, она не растеряла лучшие лётные кадры с годами выпестовавшие свой лётный почерк, который успешно передаёт молодым пилотам. Об этом говорит и то, что за всю историю своего существования – более 50-ти лет – начиная ещё с самолётов По-2, по вине её лётчиков не погиб ни один пассажир, законно купивший билет. Сказывалась школа Огнева, Мустафина, Боброва, долгие годы возглавлявших предприятие и выработавших здоровую преемственность традиций. При последнем командире когда-то заштатный аэропорт преобразился неузнаваемо, получил реактивную технику последнего поколения и вышел в десятку крупнейших портов в стране. Самолёты с эмблемой «БАЛ» знают на четырёх континентах. Да что там, о ней писали во всём мире, когда они решились первыми на отделение и образование тогда единственной в стране авиакомпании.