Взлет и падение «красного Бонапарта». Трагическая судьба маршала Тухачевского

Это для газет «заговор генералов» грянул, как гром посреди ясного неба. Лукавят и те, кто говорит, что сведения о заговоре поступали в НКВД и правительство только в 1937 году от уже арестованных оппозиционеров. Информация о некоей формирующейся «военной партии» в СССР приходила еще в середине 20-х годов.

Едва закончилась Гражданская война, эмигрантские газеты начали поговаривать о «заговоре в Красной Армии». А нечто, напоминающее информацию о «заговоре Тухачевского», впервые поместила еще в феврале 1924 года белоэмигрантская газета «Руль». Комментируя события 1923 года, она писала:

«Выступление Троцкого против “тройки” заставило ее насторожиться против тех военных начальников, которые особенно близки к председателю Реввоенсовета. Среди них видное место занимает Тухачевский, командующий Западным фронтом и имеющий пребывание в Смоленске. Тухачевскому был предложен перевод в Москву, чтобы держать его под непосредственным надзором. Хотя перевод был сопряжен с повышением, но и от позолоченной пилюли Тухачевский отказался. Тогда ему предложение было повторено в ультимативной форме, а Тухачевский вновь категорически отказался. «Тройка» кипит негодованием, но ничего поделать не может. Не идти же походом на Смоленск!»[15]

История (мы обратимся к ней несколько позже) действительно вышла колоритная и хорошо отражающая уровень дисциплины среди командного состава Красной Армии. Антураж там был иной, не политический – но эмигрантам так хотелось переворота в СССР, что они поневоле выдавали желаемое за действительное. Тем более в эмигрантских тусовках собиралась все та же демократическая публика, которая мыслить иначе, чем политически, просто не умела.

Тогда же в Париже заседал так называемый Русский национальный комитет, и там тоже много говорилось о военном перевороте и установлении «красной диктатуры», а в качестве предполагаемого диктатора также называли Тухачевского.

Генерал фон Лампе, резидент РОВСа в Берлине, в январе 1924 года встречался с неким большевиком «Арсением Грачевым» (само собой, имя не настоящее). 30 января он отправил в парижскую штаб-квартиру РОВС секретную справку, в которой говорилось:

«По заслуживающим доверия сведениям, проехавший недавно через Берлин в Париж коммунист Арсений Грачев… сообщил, что в толще Красной Армии имеется значительная организация, поставившая себе целью производство переворота в стране и в самой армии. Группа эта основой своей противоправительственной пропаганды ставит выступление оппозиции против еврейского засилья и в силу одного этого не примыкает к оппозиции, возглавляемой Троцким, и действует не только независимо, но и против него. Возглавляется группа командующим Западным фронтом, бывшим подпоручиком лейб-гвардии Семеновского полка Тухачевским, находящимся с Троцким лично в неприязненных отношениях. Находится вся организация в Смоленске, где расположен штаб Западного фронта»[16].

Так что, как видим, в 1923 году белые эмигранты уже вовсю раскручивали Тухачевского как будущего «красного Бонапарта». И не без оснований.

Уже в 1925 году один из секретных агентов ОГПУ сообщал о двух течениях среди кадровых офицеров: «монархическом» и «бонапартистском» и отметил, что вторые группировались вокруг Тухачевского. В 1926 году было установлено агентурное наблюдение за «кружком бонапартистов». Пока что ни о каком заговоре речь не шла – просто кружок друзей, центром его был Тухачевский, которого все они рассматривали уже как политическую фигуру. Но в Кремле слишком хорошо знали историю и помнили, чем закончилась французская революция. Поэтому чекисты особо присматривали за всеми сколько-нибудь видными военачальниками, и в первую очередь за Тухачевским – учитывая его характер и громкую славу.

Впрочем, с газет многого не возьмешь, ибо врут они отчаянно – как теперь, так и тогда. Однако по другим, более серьезным линиям тоже шла информация о том, что в военной среде весьма и весьма неблагополучно.