Взлет и падение «Советского писателя»

Творческая атмосфера поселка действовала на Генриха Аверьяновича. Перед ним были яркие примеры редкостной работоспособности соседей, их остроумия, доброжелательности. И это при том, что Боровик был уже сложившимся человеком. Особенно сильно, как потом понял Генрих Аверьянович, магия атмосферы Красной Пахры подействовала на Артема. Даже простые бытовые вещи на него влияли. Тот был еще совсем маленьким, но уже отличился некоторыми оригинальными суждениями и необыкновенными вопросами. Напротив Боровика жил писатель Сергей Петрович Антонов. Однажды пятилетний Артем пришел домой с огрызком яблока в руке и огорошил родителей вопросом:

— Почему все говорят, что антоновские яблоки самые лучшие? У Солодаря тоже хорошие!..

В 1966 году недавно созданное Агентство Печати Новости (главой которого был назначен Борис Сергеевич Бурков, бывший зам. Главного редактора «Огонька») предложило Генриху Боровику поработать несколько лет в США собственным корреспондентом. Боровик долго раздумывал, но наконец согласился.

Командирован он был от АПН, а договоренность печатать очерки была у него с «Литературной газетой». Это были годы войны США во Вьетнаме, и очерки Боровика отличались резким осуждением американской агрессии, впрочем, такие настроения царили и в самой Америке, особенно в кругах молодежи и интеллигенции: постоянные митинги, манифестации, осуждающие войну, призывы вывести войска из Вьетнама.

Еще в аэропорту Джона Кеннеди пятилетний Артем впервые увидел и услышал множество людей, говорящих на незнакомом ему языке:

— На каком языке они говорят? — поинтересовался Тема у родителей.

— На английском.

После недолгого размышления сын сказал:

— А кто их заставляет говорить по-английски? Ведь по-русски же легче!

В Нью-Йорке они с сестрой Маришей учились в школе советской миссии при ООН. Учителя и программы были советскими, но погружение в англоязычную жизнь позволило Артему в совершенстве овладеть языком, что ему очень пригодилось впоследствии.

Однажды Генрих Аверьянович с Артемом подошли к одному из участников митинга против войны во Вьетнаме, и журналист спросил: «Вы действительно верите, что сможете этим плакатом что-то изменить?» Человек ответил: «Я хожу сюда не только для этого, но и для того, чтобы никому не удалось заставить меня изменить самому себе…» Артему было тогда уже лет десять. Когда они отошли, он спросил отца: «А что имел в виду тот человек?» Генрих объяснил. Как оказалось, Артем навсегда запомнил этот короткий разговор на Таймс-сквере. И всю свою журналистскую жизнь старался прожить так, чтобы никто не мог заставить его изменить самому себе, потерять самого себя.

Еще в детстве у Артема проявилось противоречие между его привлекательной внешностью и твердым не по возрасту, мужским характером. У него были длинные густые ресницы, придававшие мальчику особое очарование. Однажды кто-то из школьных друзей сказал Теме, что ресницы у него «девчачьи». Тема пришел домой, взял ножницы и к ужасу мамы под корень подстриг свои ресницы. К счастью, через несколько месяцев ресницы отросли, такие же длинные и загнутые кверху, как и были.

Впечатления от поездок в «горячие» точки неизменно ложились в основу новых пьес, книг, сценариев Генриха Аверьяновича. Его лучшей и самой популярной стала пьеса «Интервью и Буэнос-Айресе» о военном перевороте в Чили. Ее поставили больше сотни советских театров и несколько десятков зарубежных. Пьеса шла в Нью-Йорке, Париже, Мадриде, Токио и во многих других столицах. За нее Боровик был удостоен своей первой Государственной премии СССР. Журналистская и писательская карьера развивались вполне успешно.

А далее с Боровиком происходит нечто трудно объяснимое, если учитывать его статус журналиста-международника. В феврале 1980 года Генрих Аверьянович едет в Афганистан, куда в самом конце 1970 года были введены наши войска, чтобы защитить законное правительство Афганистана от повстанцев. Брежнев поначалу очень сомневался — нужно ли принимать такое решение, но генералы его уговорили. Обещали, что никакой гражданской войны там не будет, стоит только поставить в трех-четырех крупных городах по нашему гарнизону:

— Что вы, Леонид Ильич! Мы поставим четыре гарнизона в главных городах, и туда никто не сунется!

Однако все произошло совсем не так, как обещали генералы. Не только сунулись, но и втянули нашу страну в настоящую кровопролитную войну.

Перед командировкой студия «Мосфильм» попросила Боровика быть автором сценария художественного фильма, действие которого должно было разворачиваться в Афганистане и условиях войны. Уже был назначен режиссер фильма — Евгений Матвеев, тот самый, который сыграл молодого Леонида Ильича. С Генрихом Аверьяновичем студия заключила договор и даже выплатила аванс. Его на «Мосфильме» знали и верили в него. Еще и намекнули, что за такой фильм будет светить Государственная премия.