Взлёт над пропастью. 1890-1917 годы.

В содержательном плане «Вестник Европы» стремился «провести демаркационную линию со старым, окаменевшим либеральным доктринёрством западноевропейской буржуазии»[362]. По мнению редакции, эта линия проходит по вопросу о границах государственного вмешательства в экономическую жизнь. Либеральное доктринёрство разрешает его в узком смысле, возводя право собственности и свободы договора чуть ли не в степень Абсолюта, отвергая какое-либо покровительство трудовой массе

[363]. Поэтому к общеевропейскому либерализму «Вестник…» призывал относиться как к «божку», существование которого ныне под большим сомнением. Свято почитавшийся в 1850-1870-х годах, он «уже понижен в звании, или, лучше сказать…», его нет «в том смысле, в каком можно было бы говорить применительно к эпохе общего увлечения французской конституционализмом или английским парламентаризмом»[364]. В России остались, «пожалуй, последние могикане, цепляющиеся за каждую йоту старой доктрины»

[365]. К таким могиканам относился известный либерал Б.Н. Чичерин. В 1882–1883 годах он опубликовал двухтомную работу «Собственность и государство», где подверг резкой критике новые веяния в среде российских интеллектуалов, особенно их увлечение немецкой исторической школой. Чичерин доказывал несостоятельность воззрений Шмоллера, Вагнера и др., пытался поставить знак равенства между ними и основоположниками марксизма[366]. И при этом продолжал петь осанну крупному капиталу, обуздание которого подорвёт главные источники развития, а в конечном счёте — общее благосостояние

[367]. По его убеждению, социальная экономика, усиленно пропагандируемая в последнее время, приносит только вред. Иногда, превознося свободную конкуренцию, Чичерин терял чувство меры — как иначе расценить призывы не накладывать никаких ограничений на роскошь, ибо «без неё промышленное развитие народа всегда останется на низкой степени»[368]?!

Либеральный мыслитель получил решительный отпор со страниц «Вестника Европы». Недопустимо отвергать освобождение беднейших классов от налогов, допуская льготы лишь отдельным лицам в виде благотворительности, то есть как милостыню нищим. А заявление о том, что лишение известной доли дохода для богатых чувствительнее, нежели для более бедных, вообще звучит аморально[369]

. Чичеринские же обвинения в социализме, которые он адресовал немецкой исторической школе и её приверженцам, многие нашли безосновательными[370]. Катедер-социализм — это течение, вызванное потребностями общественного развития, порождённое не теорией, а жизнью. Если присмотреться к нему, то нетрудно заметить, что оно нацелено вовсе не на подавление личности, не на порабощение её государством, а на ограждение слабых от сильных, массы — от меньшинства. Государство вмешивается ради смягчения, сглаживания неравенства. Отрицать или осуждать сам принцип вмешательства во имя примата экономической свободы значило бы повторять то, чего уже опровергнуто опытом[371]. Нет большего неравенства, чем одинаковое отношение к неравенству, — этот принцип должен стать руководящим в политической практике[372].