Взлётно-посадочная полоса ноль-восемь

— Хорошо, двойные порции, как обычно. Сейчас несу! Она быстро уложила все на два подноса и понесла, балансируя с привычной легкостью в такт почти незаметным колебаниям самолета. Пит повернулся, открыл ей дверь и принял у нее поднос. Командир уже включил автопилот и заканчивал обычный радиодиалог с диспетчером Виннипега.

— Высота 16 тысяч, — продолжал он в микрофон, висящий около рта. Курс 285. Скорость 210 узлов. Расчетное время прибытия в Ванкувер — 05.05 по местному времени. Конец связи.

Он переключился на прием, услышал в наушниках треск и знакомые позывные:

— Рейс 714. Говорит Виннипег, наземный диспетчер. Понял вас, конец связи.

Дан дотянулся до бортового журнала, сделал в нем запись и отодвинул кресло назад, чтобы видеть все приборы и, в случае необходимости, быстро дотянуться до них. Пит уже принялся за еду, положив поднос на колени.

— Я быстро, командир.

— Можешь не торопиться. — Дан потянулся, вытягивая руки над головой, насколько позволяла маленькая кабина. — Я могу подождать. Наслаждайся. Кстати, как рыба?

— Неплохо, — пробормотал второй пилот с набитым ртом. — Если бы ее было в три — четыре раза больше, было бы лучше.

Командир усмехнулся.

— Ты бы лучше последил за фигурой, Пит! — Он повернулся к стюардессе, которая стояла сзади. — В салоне все в порядке, Джанет? Как там эти футбольные «фаны»?

Джанет пожала плечами.

— Пока все тихо. Эта задержка в Торонто всех утомила. Четверо постоянно пьют водку, но предупреждать их пока нет необходимости. Это помогает им успокоиться. Так что, я думаю, ночь будет спокойной.

Пит лукаво взглянул на нее.

— Так-так, девушка! В такие ночи, как правило, и начинаются всякие неприятности. Держу пари, кого-нибудь сейчас уже тошнит.

— Пока нет, — отшутилась Джанет. — Но ты предупреди, когда возьмешь управление в свои руки, и я приготовлю гигиенические пакеты.

— Молодец, — похвалил ее командир. — Я рад, что ты начинаешь в нем разбираться.

— Как там погода? — поинтересовалась Джанет.

— Сейчас посмотрим! Сплошной туман восточнее гор тянется почти до Манитобы. Но пока ничего страшного для нас. Это, должна быть, увеселительная прогулка на побережье.

— Хорошо. Командир, вы ведь не подпустите его к управлению, пока я готовлю кофе, да?

Она выскользнула из кабины, не дожидаясь реакции Пита, прошла через салон, предлагая кофе, и тут же вернулась обратно, неся поднос с кофе пилотам. Дан за это время успел пообедать, и с удовольствием принялся за кофе. Пит переключился на управление, полностью погрузившись в приборы, а командир встал с кресла.

— Держи крепче, Пит. А я пойду, пожелаю спокойной ночи пассажирам.

— Есть, командир, — кивнул Пит, не поворачивая головы.

Командир проследовал за Джанет в ярко освещенный пассажирский салон, зажмурился и остановился около кресел Спенсера и Бэйрда, протянувших свои подносы стюардессе.

— Добрый вечер, — сказал он. — Все в порядке?

Бэйрд поднял глаза.

— Ну конечно, спасибо. Очень вкусный обед. Мы как раз проголодались.

— Да, да. Я прошу прощения за задержку.

Доктор отмахнулся от него.

— Глупости! Вы же не виноваты в том, что в Торонто был туман. Ну ладно, — сказал он, устраиваясь поудобнее в кресле, — я, пожалуй, еще подремлю.

— Я тоже, — зевая, сказал Спенсер.

— Желаю вам спокойной ночи, — сказал Дан, выключая над ними лампочки индивидуального освещения. — Стюардесса принесет вам кофе. И он пошел дальше по проходу, находя для каждого пассажира несколько слов, объясняя одним, как откинуть кресло в лежачее положение, рассказывая другим о прогрессе в авиации и о погоде.

— Ну ладно, я погружаюсь в страну грез, — пробормотал Бэйрд сонно, с закрытыми глазами. — Во всяком случае, добрых семь часов сна. Не будем терять время. Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, док! — пробормотал Спенсер, поудобнее устраивая голову. — Хорошо бы поспать.

Вынырнув из густых облаков, монотонно гудевшая машина продолжала свой полет в холодном поднебесье. В шестнадцати тысячах футов под ней простирались прерии Саскачевана, сонные и безмолвные.

Дан дошел до четверки распивающих водку болельщиков.

— Вы знаете, — произнес он с укоризной, — употребление спиртных напитков на борту запрещено. Поэтому, чтобы бутылок я больше не видел, в противном случае вам придется выйти и прогуляться.

— А карты разрешены? — поинтересовался один из них, поднимая фляжку и рассматривая ее на просвет. Он огорчился от того, что в ней осталось очень мало любимого напитка.

— Пожалуйста, при условии, что вы не будете мешать окружающим.

— Сочувствуем, командир, — сказал ланкаширец. — Кому же это понравится — такая тяжелая работа на всю ночь.

— Рутина, — ответил Дан, — скучная рутина.

— Следовательно, я полагаю, каждый полет — рутина?

— Ну да. Именно так.

— Пока что-нибудь не случится, а?

Последовал взрыв смеха, к которому присоединился и Даннинг. Только ланкаширец, одурманенный предыдущей выпивкой, казалось, на мгновенье задумался над своими собственными словами.

2. 00.45 — 01.45

Командир почти закончил свой обход и наслаждался несколькими минутами отдыха, разговаривая с одним из пассажиров, который, казалось, летал с ним раньше.