Взмах ножа (сборник)

Такая перспектива вполне реальна, и никто не станет этого отрицать. На прошлой неделе Али Рейнольс, «супербой», один из наркокоролей Южной Ямайки, был арестован, и вся его собственность конфискована. Али ожидал суда на Райкерс-Айленд. Все, на что федеральные власти могли наложить лапу, попало к ним. Они конфисковали два многоквартирных дома в Майами, магазин в Теннесси, яхту, стоявшую на якоре в бухте, и длинный «мерседес». Два года назад были приняты федеральные законы и законы против рэкета, по которым торговцы наркотиками теряли свою собственность еще до того, как представали перед судом. Теоретически, если бы удалось доказать свою невиновность, а также что они приобрели собственность честным трудом, то ее должны были им вернуть. Умному юристу, возможно, и удалось бы снять с крючка торговца наркотиками, но даже гений вряд ли смог объяснить, каким образом безработный вкладывал сотни тысяч, а иногда и миллионы долларов в недвижимость.

— Знаешь что, Ножовски, язык у тебя слишком длинный, — наконец сказал Бленкс.

Бленкс весил сто девяносто фунтов при росте пять футов шесть дюймов. Он был невысок, его квадратное тело казалось твердым как v камень. У него была тяжелая голова с широким лбом, нависавшим над маленькими голубыми ирландскими глазками. Именно благодаря им он производил впечатление тупого и скучного человека, но Мартин не был ни тем, ни другим.

— Да, — ответил Ножовски. — Но разве я не прав?

Он вывел «ягуар» на правую полосу, они съехали с автострады Бруклин — Куинс и повернули на восток, пересекая улицы, лежащие между Рузвельт-авеню и Тридцать седьмой улицей. Вдоль них тянулись основные торговые кварталы района, известные как Холмы Джексона. Десятки маленьких магазинчиков говорили о среднем достатке жителей: здесь торговали продуктами питания, одеждой, аппаратурой, косметикой, канцелярскими товарами. Такой район мог быть в любом большом городе, разве что половина вывесок имела бы надписи на двух языках, и на улице было так же много азиатов, как и белых.

— Пакистанцы и корейцы, — сказал Ножовски, не дожидаясь вопроса Бленкса. — Еще китайцы из Гонконга и индийцы. До конца шестидесятых здесь жили евреи. Итальянцы, ирландцы. Теперь у них достаточно денег, чтобы убраться из этих трущоб. Потом тут стали селиться латиносы: пуэрториканцы, доминиканцы, колумбийцы, мексиканцы, кубинцы. Корейцы появились в начале восьмидесятых, а сразу за ними — переселенцы с Ближнего Востока. Теперь ты видишь, каково приходится молодым людям, окончившем учебные заведения и пожелавшим жить в Манхэттене.

— А почему все начали сматываться? — спросил Бленкс. — Район-то чистый, на улицах спокойно. Люди выглядят так, будто только что вышли из церкви.

— Дальше, около Рузвельт-авеню, дело обстоит иначе. Там в барах продают наркотики, есть порнографический кинотеатр и бар со стриптизом. Шлюхи работают в барах, а иногда на улицах. На что мы и сделаем ставку. Это всего лишь в двух кварталах отсюда.

Ножовски остановил машину на тротуаре около дома номер 337–11 по Тридцать седьмой улице. В этом здании было восемьдесят квартир, а над входом красовалось название — «Джексон Армз». Откинувшись на сиденье, Ножовски наблюдал, как его гость осматривает все вокруг. Бленкс уже знал через своих людей, что Ножовски хочет предложить ему сделку по продаже недвижимости. Как Марек и надеялся, качество дома произвело на Бленкса благоприятное впечатление.

— Район выглядит неплохо, — равнодушно заметил Бленкс. — Жители здесь не оставляют свое дерьмо на улицах. Совсем не так, как во Флет-Буше — там, где ты жил раньше. — Ухмыльнувшись, он повернулся к своему собеседнику с невинным видом.

Ножовски, не обращая внимания на издевку, переменил тему разговора:

— Не секрет, что за определенный процент твои деньги отмывают уголовники. И у тебя нет другого выхода, как считать их своими, партнерами. Но сволочи всегда остаются сволочами. Какой им смысл делиться с ирландцем? Как только они найдут прямой путь к твоим поставщикам и покупателям, то, скорее всего, бросят тебя где-нибудь в поле с небольшой дырочкой за ухом. Я не прав?

— А ты придумал что-нибудь получше?

— Естественно.

— Да, знаю, речь идет о недвижимости. Я проконсультировался с юристом — моим старым другом. И он сообщил мне, что покупка домов, которые простояли более пятнадцати лет, не дает никакой прибыли. Государство контролирует плату за жилье. Юрист сказал: уж лучше класть деньги в банк. По процентам и то больше получится. К тому же все владельцы жилья заносятся сейчас в компьютер. Стоит лишь какому-нибудь одному подонку назвать мое имя — и собственность накрылась!

Ножовски отвернулся от Бленкса, уставившись в боковое стекло. Он смотрел в него так долго, что обоим стало не по себе. Когда Марек опять повернулся к своему гостю, лицо его выглядело расстроенным.

— Ты что думаешь, я об этом не знаю? Ведь я и сам владелец недвижимости, черт побери!