Взрослые игрушки

– Стану-стану. Смирись. Динь… А если полчасика всего, а? И всё! Ну я только чуть-чуть… Ну, блин, клёвый мужик-то… А я мать-одиночка, одна живу, у меня, между прочим, от отсутствия секса может рак груди быть! – я давила Дениса железными аргументами.

– Давай, я тебя выебу, хочешь? – обрадовался друг, и мерзко улыбнулся.

– Иди нахуй. – Я насупилась. – От тебя у меня потом ко всем возможным эпидерсиям ещё и мандавошки прибавятся. И лишай. В общем, не будь гнидой – дай мне полчаса. А я тебе зато кашку сварю потом. Манную.

Агрумент был уже не железный, а каменный. За мою манную кашу Ден продаст родную маму.

– Кашка… – Денис почесал жопу. – Кашка – это хорошо. Манная такая… Хуй с тобой. Иди к своему Роме. Но имей ввиду – двадцать минут даю. Всё.

В комнату я впрыгнула с ловкостью Сергея Бубки, и кровожадно напала на Рому. Мужик не ожидал такой пакости, и растерялся.

– Штаны снимай, мудило! У нас двадцать минут всего! – я орала, и смотрела на часы.

Рома снял штаны. А потом трусы…

И тут я опала как озимые…

Кто-нибудь видел когда-нить репродукцию картины «Ленин на субботнике», ну, где Ленин весь такой на выебонах, бревно на плече прёт?

Так вот: бревно это было половиной Роминого хуя. Если не третью.

Я молча смотрела на то, что практически доставало до потолка, а Рома смущённо выглядывал из-за этого баобаба, и улыбался.

Я села на стул.

– Это что? – единственное, что пришло мне в голову.

– Это ОН – тихо сказал Рома, и, обхватив баобаб двумя руками, отогнул его в сторону.

– А как же ты с этим живёшь? – грустно спросила я, и собралась заплакать. Потому что совершенно точно знала, что вот ЭТО в меня не влезет даже с бочкой вазелина. А Рома мне по-прежнему нравился.

– Я дрочу. – Тоже с грустью признался Рома, и погладил баобаб.

– Давай хоть поцелуемся, что ли… – со слезами сказала я, и, отпихнув баобаб, горестно чмокнула Рому в нос.

…За дверью слышался Динькин мерзкий ржач, и комментарий:

– А я тебе предупреждал! Лучше б мне дала, дура!

С сексом я обломалась. Это было очевидно. Но отпускать Рому совершенно не хотелось. Он мне нравился. Блин, ну по-человечески нравился!

Поэтому через неделю я приняла Ромино приглашение поехать вдвоём в гости к его другу Пете.

Петя был музыкантом, а я к творческим людям сильно неравнодушна. Поэтому, увидев Петину квартиру-студию, сразу атаковала музыканта кучей вопросов, попросила разрешения похуячить по клавишам синтезатора, сыграла ламбаду, и развесила уши, слушая Петины пояснения и музыку.

Рома тем временем слонялся без дела, и всё время ныл, что хочет спать. Я, конечно, девка благородная, и нахуй никогда никого открытым текстом не посылаю, но в тот момент очень хотелось.

Наконец, у меня лопнуло терпение:

– Ром, иди, бля, и спи уже!

– Я без тебя не пойду… – ныл человек-хуй. – Я только с тобой…

Тьфу!

Пришлось встать, пожелать Пете спокойной ночи, и свалить в спальню.