Взрослые игры (СИ)

- Но есть много замечательных возможностей рядом, под рукой – не обязательно уезжать работать за тридевять земель.

- Нет, мне не нужна простая и удобная работа. Спасибо за добрые слова, господин Рю, но я буду жить так, как сам захочу.

Он собрался встать и уйти, но Мэкиен остановил его примиряющим жестом и такими словами:

- Ладно, прости, кажется, я перегнул палку с «тонкими» намёками. Я будто бы принуждаю тебя. Я вижу, что ты умный, честный и прямой парень, и это мне чертовски нравится в тебе, но решать, конечно, будешь только ты. Давай, в знак перемирия, сменим тему. Мне хочется поговорить с тобой о разных вещах, узнать твоё мнение, твои взгляды. Давай, к примеру, поговорим о японской политике.

Мацу пожал плечами и ответил:

- Боюсь, я не интересуюсь политикой, да и уехал я оттуда целых пять лет назад.

- Тебе даже о нём нечего будет сказать? Взгляни-ка, - Мэкиен вытащил из-под бумаг журнал «Политический обозреватель Японии» с глянцевой обложкой.

На этой обложке был изображен парень в темном и очень дорогом костюме, с аккуратно уложенными волосами и стоящий в несколько небрежной позе: опершись спиной на каменный столб у ворот и засунув руки в карманы брюк. Позади него было видно здание Киотского университета. Сразу было видно, что фото делал знающий своё дело фотограф: снимок резко подчеркивал физическую привлекательность молодого человека, интриговал - как бы приглашая читателя вникнуть в историю это парня, узнать о нём больше. Заголовок обозревателя гласил: «Киотский университет выпустил в свет звезду элиты», а ниже, мелким шрифтом, прибавлялось: «Лучший студент университета во взрослой жизни или новый президент «Ниппон Тадасу» - сын премьер-министра Коеси Мэриэмона стремительно делает карьеру».

- Что с тобой? – спросил господин Рю с беспокойством. - Ты побледнел. Тебе дурно?

- Нет, - быстро ответил Мацу. – То есть, да. Дурно… Укачало, наверное. Сейчас пройдёт.

- Так что думаешь? – Рю Мэкиен кивнул на журнал. – Ты же не инопланетянин, про этого Коеси Акутагаву слышал наверняка. Про него сейчас все говорят в Японии. Тебе по вкусу то, что творится на родине сейчас, а?

- Что вы имеете в виду? Я не понимаю.

- Ты, как человек, который ненавидит несправедливость, должен понимать, о чем я, - серьезно произнес мужчина, делая глоток вина. – Всё очень просто: Коеси Мэриэмон захватил власть в стране, а сейчас активно продвигает своего сынка вперед, чтобы тот продолжил династические традиции.

- Причем тут несправедливость? Коеси был избран на должность премьер-министра…

- Нет, он захватил эту должность! Чтобы стать во главе правительства одних он купил, других запугал своими связями с мафией – это страшный человек, Мацу, поверь мне. Его сын похож на него как две капли воды: бессовестный, наглый и жестокий человек, который ни перед чем не остановится, чтобы получить желаемое, - Мэкиен назидательно постучал пальцем по журналу. – Ты думаешь, этот парень такой же хорошенький и привлекательный при ближайшем рассмотрении? Я тебе скажу – нет.

Мацу промолчал, глядя на обложку журнала, его лицо стало пустым и невыразительным.

- Видно и в правду политика нагоняет на тебя скуку, - заметил Мэкиен, не дождавшись от него реакции. – Но когда дело касается Коеси и его сына – история больше напоминает приключенческий роман, чем жизнь. Ты знал, что до семнадцати лет Коеси Мэриэмон прятал сына? Тот жил словно перекати поле или какой-нибудь шпион – постоянно меняя место жительства и имена. Говорят, несколько раз его даже похищали. Потом, когда Акутагава поступил в Киотский университет, Коеси с помпой обставил его выход из тени: во всех журналах и газетах стали появляться статьи о мальчишке, всюду были его фото. Везде рассказывали о том, какой он весь из себя хороший, благородный, что интеллект у него зашкаливает за 140 баллов, и что он олицетворение японской нации! Каждый его шаг рекламировался: вот Акутагава участвовал в благотворительной акции, вот Акутагава навестил детский дом и раздал сиротам подарки, вот Акутагава ужинал с императорской семьей, вот он это сделал – вот он то! При помощи такого агрессивного маркетинга Коеси добился того, что через пару лет по этому парню началась настоящая истерия: и стар и млад - стали воспринимать его чуть ли не как принца какого-то, в котором нет изъяна и порока, который заслуживает лучшей доли, нежели простые обыватели. Ни один шоумен не смог бы сравниться сейчас с Акутагавой – в Японии о нём говорят все без исключения, его обожают, ему подражают, перед ним преклоняются. Он стал как пресловутая Диана в Британии – у него нет официального титула, но люди его называют «принцем человеческих сердец». И смех и грех! Теперь вот Акутагава президент «Ниппон Тадасу» - в двадцать три года! И это только начало его карьеры, будь уверен. Он метит куда выше – и, если его никто не остановит, то в будущем он совершит государственный переворот.

Мацу поднял глаза на собеседника.

- Что вы такое говорите, господин Рю? – спросил он. – Разве такое возможно?