Взрослые игры (СИ)

Юки спустился с парапета и последовал за ним. Любовник не отпускал его руку. Они зашли в спальню, которую вместе делили, Акутагава запер дверь. Он одним движением стянул через голову футболку, обнажая торс – мускулистый, отшлифованный ежедневными тренировками, расстегнул ремень на джинсах. Затем он рывком притянул Юки к себе, так, что их тела оказались тесно прижаты.

- Поцелуй же меня, - прошептал Акутагава.

Юки послушно приподнялся на цыпочки, скользя ладонями по широким плечам, и коснулся своими губами его губ. За всё то время, что они были вместе, Акутагава в совершенстве обучил его искусству поцелуя. Вначале Юки был неумелым, потом освоил технику, а сейчас уже не задумывался над своими действиями – тело отлично помнило усвоенные уроки. Юки поцеловал Акутагаву так, как тому особенно нравилось – сразу сильно и жадно, просовывая влажный язык в горячую глубину…

«Я ничего ему не скажу и про Ива, и про его слова, - думал Юки, когда Акутагава, освободив от одежды, повалил его на постель. – Я просто не могу себе позволить с ним поссориться. А мы обязательно, неизбежно поссоримся, если затронем эту тему. Лучше промолчать».

Когда Акутагава ритмично двигался, придавив его к перине, когда их влажная кожа терлась между собой, почти слипшаяся от пота – Юки, сдавленно постанывая, думал:

«…Я не могу поссориться с ним - из-за бабушки. Не могу! Если не будет Акутагавы, то кто ей поможет?… Наверное, Ив прав. Я действительно веду себя как потаскуха. Сам не заметил, как оказался в таком положении, но от правды не убежишь… Я живу за чужой счет. И я завишу от Акутагавы теперь не только эмоционально – он купил меня с потрохами… И все это видели и знали, только я, болван, не замечал или не хотел замечать…»

- Скажи, что любишь меня, - горячий шепот Акутагавы обжигал ухо Юки.

- Я люблю тебя, - послушно ответил Юки. Он теперь понимал, что ему надо быть послушным.

Бабушка Мика перенесла операцию по трансплантации костного мозга хорошо. Её поместили в стерильную комнату, а Юки – в палату для восстановления после процедуры забора костного мозга. Теперь нужно было надеяться, что у пожилой женщины не произойдет отторжение трансплантата и стволовые клетки начнут восстанавливаться. Через 2-3 недели после операции ситуация должна была разъясниться. Оставалось только ждать.

Юки забрали из госпиталя через несколько часов после операции. Акутагава решил, что дома ему будет гораздо комфортнее и удобней, нежели в госпитале, где обстановка напоминает проходной двор. В особняке юношу уложили в постель, несмотря на его уверения в том, что он чувствует себя вполне сносно. Акутагава сидел в ногах у Юки, а вызванный доктор осмотрел юношу и рекомендовал ему постельный режим, по крайней мере, в первые сутки.

- Я оставлю вам снотворное, господин Кимитаки, - сказал доктор напоследок. – Вам лучше сейчас поспать.

- Я не хочу валяться целый день в постели, - хмуро ответил Юки. – Я не болен. Процедура прошла отлично, разве нет?

- Давай послушаем доктора, - предложил Акутагава, принимая из рук мужчины таблетки снотворного и протягивая их юноше. – Тебе не стоит сейчас много двигаться, а если ты не будешь спать, то обязательно нарушишь предписание. Пей, Юки, и мне будет спокойнее.

Юки взял с его ладони снотворное, поморщился, но проглотил. Сделав несколько глотков воды из стакана, он откинулся на подушки. Акутагава проводил доктора до двери, затем вернулся к постели и вновь сел на край. Юки перебирал пальцами простыню, глядя на свои руки, ему не хотелось ничего говорить.

- Давай через пару дней съездим куда-нибудь, где всё еще лето и много солнца? – заговорил Акутагава.

- Я не хочу.

- Из-за твоей бабушки?

- Просто не хочу.

- Что-то опять не так, да?

- Нет, всё превосходно.

Акутагава молчал несколько минут – и в спальне атмосфера ощутимо накалилась - потом поднялся:

- Хорошо, отдыхай. Не буду тебе мешать, - сказав это, он вышел, оставив Юки одного.

Юки хоть и противился действию снотворного, но все же минут через десять благополучно уснул. В течении дня он просыпался, слабо приоткрывая глаза и оглядываясь по сторонам: в спальне царила умиротворяющая тишина и покой. Поморгав немного, он снова погружался в сон. Вечером Юки почувствовал, как в постель лёг Акутагава – перина прогнулась под тяжестью тела. Акутагава не стал пододвигаться к нему, устроившись на своей половине.

«Он здесь, он рядом», - подумал Юки сквозь дрёму.

Спустя некоторое время, уже глубокой ночью, он услышал, как зазвонил телефон на прикроватной тумбочке. Акутагава, сонно перевернувшись со спины на бок, снял трубку, проговорив: «Я слушаю…» Выслушав собеседника на другом конце провода, юноша сел на кровати.

- Я понял, - Акутагава пошарил рукой в поисках халата. – Хорошо, я сделаю это немедленно. Передайте генералу, что я буду его ждать. Всё.