Взрослые игры (СИ)

«Если б ты догадывался, что во что этот «вес» превратил наш план! – зло подумал Вакацуки. – По всей стране погромы, мир наблюдает за этим фарсом, американские спецслужбы отказались нам помогать, опасаясь огласки и поэтому «Мертвый дракон» в полном дерьме! Да, у тебя есть «кое-какой вес» на политической арене!…»

- В чем дело, генерал? Вам нечего сказать?

- Я повторяю – вам не нужно знать о наших требованиях, - упрямо произнес генерал.

- Тогда, быть может, поведаете мне о том, что толкнуло вас предать моего отца? Ведь вы ему многим обязаны, - прищурился на него молодой человек, не забывая прикладываться к кислородной маске. – Или я и этого не имею права знать?

Эти слова зацепили Вакацуки за живое. Вот как! Судя по всему, папенькин сынок решил попрекнуть его, бывалого вояку - который прошел огонь и воду, повидал всякого и сам свои чины заслужил - в том, что он подло воспользовался благосклонностью Коеси Мэриэмона! Просто немыслимо!… Побагровев, мужчина пылко заговорил:

- Я никого не предавал! Я всегда служил нашей стране, а не двуличным политиканам, вот что я вам скажу. Зарубите себе это на носу, сын грязного якудзы! Ваша семья узурпировала власть в Японии, подмяла под себя парламент и чиновников, купила средства массовой информации, затуманила мозги общественности! Вы сделали общественность одержимой идеей, придуманной вами же – будто вы можете сделать все людей счастливыми и довольными, что можно создать правительство, отвечающее всем требованиям народа. Но всё это ложь - наглая и опасная! Да, в стране не всё гладко, да – есть недовольные, есть проблемы, но это нормальная ситуация для государства! Зачем же брать и менять устоявшиеся десятилетиями порядки, разрывать договоренности и портить отношения с могущественной державой? Державой, которая многое нам дала и еще многое могла бы дать, которая учила нас строить великую Японию?… Но нет, вы и ваш отец решили, что можно рискнуть безопасностью страны, можно взять – и в одночасье все разрушить! Ваша семья опасна, с вами необходимо бороться!…

Акутагава внимательно слушал, пока он говорил. Слышен был шелестящий свит воздуха в трубке, что вела от кислородного баллона к маске. Грудь молодого человека вздымалась с некоторым трудом – пребывание в сознании явно давалось ему болезненно – но лицо Акутагавы оставалось невозмутимым. Когда Вакацуки наконец-то умолк, он задумчиво проговорил:

- Я немного запутался в ваших рассуждениях… Так вами движут патриотические чувства, генерал?

- Да, черт возьми!

- Что есть патриотического в том, чтобы продавать свою страну?

- Я не продаю свою страну! – вскричал Вакацуки, уязвленный в самое сердце. – Я желаю нашей стране благополучия и мирного процветания!

- Под американской эгидой.

- …Это устоявшийся порядок вещей. Менять его опасно. Зачем нам неприятности? Не проще ли все оставить как есть? Американцем не нужно насилие, и мы его не хотим – только ваша семья хочет неприятностей!

- Так рассуждают все продажные политиканы вроде вас, Вакацуки, - тяжело и хрипло, но все же рассмеялся Акутагава. – Нельзя быть патриотом и при этом покровительствовать политике, обесточивающей страну, уносящей из неё капиталы – которые можно было пустить на социально-общественные нужды, на стабилизацию национальной экономики. Покрывая американцев, вы тем самым покрываете грабеж и поборы простого народа – и вы называете себя патриотом? Вы называете моего отца грязным якудзой? Но чем же вы лучше?… – его дыхание неожиданно сбилось, в груди что-то отрывисто гаркнуло и Акутагава начал судорожно вдыхать кислород, пытаясь вернуть себе голос. На его лбу выступили крупные капли пота, а на висках отчетливо проступили синие жилки – свидетельство испытываемой им сильной физической боли. Вакацуки беспокойно наблюдал за ним, думая, что сейчас придется экстренно звать доктора, но Акутагава отдышался и, убрав маску от лица, продолжил говорить: - Вы назвали меня лгуном, генерал? Но взгляните на себя: вы либо сами лгун - либо самый обыкновенный трус. Лгун - потому что знаете, что из себя представляет американская эгида, однако у вас имеется личная выгода при таком положении дел, поэтому какие-либо изменения больно ударят вас по карману. Трус - потому что такое положение дел вам невыгодно, однако вы боитесь, что, если начать возражать, будет еще хуже, и поэтому лучше затыкать всем рот и надеяться, что буря пройдет стороной. Так кто вы, генерал Вакацуки?…

- Да ты… ты… Да как ты смеешь?! – едва выдавил Вакацуки, наполнившая его ярость мешала ему говорить свободно. – Я всю жизнь отдал служению родине! Как ты смеешь?!

Акутагава грустно улыбнулся после этого: