Warcross: Игрок. Охотник. Хакер. Пешка

Он смотрит на меня, а потом качает головой и улыбается. Щит, постоянно скрывающий его, сейчас опущен, и я вижу его настоящего. Он хочет мне что-то сказать. Я вижу борьбу на его лице.

– Я больше не буду тебя сегодня задерживать, – говорит он. Его сердце снова прячется за щитом. – Твои товарищи по команде хотят отпраздновать с тобой.

И тут он разъединяет нашу связь через «Линк». Внезапное отсутствие потока его эмоций и эха его голоса в моей голове заставляет меня чувствовать пустоту. Маленькая кнопочка остается в углу моего поля зрения, я могу нажать на нее, чтобы снова с ним связаться.

Я пытаюсь кивнуть так, чтобы он не увидел разочарования на моем лице.

– Точно, – бормочу я. – Праздновать. Мне лучше вернуться.

Он целует меня в щеку.

– Поговорим завтра, – говорит он. Но даже когда он отодвигается, я знаю, что все между нами изменилось навсегда.

Я киваю, словно во сне, словно не могу отказаться от этого наркотика:

– Хорошо.

22

В последующие дни у других официальных команд проходят первые раунды. «Андромеда» победила «Гончих» за рекордное время. Их уровень был лабиринтом огненных катакомб. «Зимние Драконы» победили «Титанов» в джунглях, полных ловушек. «Идущие на Шторм» победили «Королевских Бастардов» на залитых неоновым светом улицах футуристического космопорта. «Кречеты» обошли «Призраков», «Захватчики Замка» разгромили «Бегущих с Ветром», «Облачные Рыцари» размазали «Колдунов», и, к удивлению всех, «Зомби-Викинги» победили «Снайперов».

Я смотрю и анализирую все игры вместе с командой. Я тренируюсь вместе с ними, начинается второй раунд игр. Мы быстро побеждаем «Идущих на Шторм» во втором раунде, где Эшер и Малакай, капитан «Идущих на Шторм», сражались один на один на вершине одинокой башни, в то время как остальные прокладывали свой путь наверх по ее сторонам.

Каждый день я вытягиваю данные других игроков. Я ищу какие-то знаки, наблюдая за Реном, когда он перемещается по дому. Он избегает моего взгляда. Интересно, знает ли он.

Ночью мне снится, что я лежу в постели Хидео, запутавшись в простынях, мои руки скользят по его обнаженной спине, его руки сжимают мои бедра. Мне снится, что кто-то вламывается в дом, пока мы спим, и я просыпаюсь возле Хидео – и вижу безликую фигуру в черных доспехах над его кроватью. Я представляю новости на следующее утро, объявляющие о смерти Хидео. Я вздрагиваю и просыпаюсь, хватая ртом воздух.

***

Доброе утро, красавица.

За окном темный дождливый день, и сообщение от Хидео будит меня. В комнате царит голубовато-серое освещение, а сердце колотится еще от одной беспокойной ночи. Я читаю его сообщение несколько раз, чтобы удостовериться, что он жив и здоров, а потом откидываюсь на подушки и вздыхаю с облегчением. На моих губах появляется легкая улыбка при виде его слов.

Доброе утро.

Потом я сажусь, натягиваю рубашку и отправляюсь в ванную, чтобы надеть линзы. Вернувшись, я вижу запрос, мерцающий перед глазами: согласна ли я связаться с Хидео. Я принимаю запрос, и секунду спустя виртуальный Хидео появляется в моей комнате. Его грудь еще обнажена, он натягивает рубашку. Я улыбаюсь и хочу попросить его не надевать ее. Он наливает себе чашку кофе, а собачка весело бегает вокруг его ног. Приятно и странно видеть Хидео таким, каким его не видит никто: по-мальчишески расслабленным, уязвимым. Волосы растрепаны и все еще мокрые после душа. Его спортивные штаны низко сидят на бедрах. Бледный свет, падающий через окна, подчеркивает линию его волос и лица.

Он улыбается, увидев меня.

– Прежде, чем ты спросишь, – говорит он и кивает, показывая куда-то в сторону, – мой телохранитель стоит прямо у двери.

Я улыбаюсь в ответ и качаю головой.

– Рада, что ты наконец серьезно подходишь к своей безопасности, – а потом я трезвею. – Не стоит надеяться, что ты передумал по поводу отъезда из Токио?

Хидео потягивает кофе.

– Второй раунд начинается на этой неделе. Если меня не будет здесь, начнутся вопросы.

Я вздыхаю:

– Но… просто подумай об этом, пожалуйста?

Телохранитель окликает его. Хидео слегка поворачивает голову.

– Мистер Танака, – читаю я перевод, – репортеры уже готовы к интервью.

Хидео едва заметно кивает телохранителю.

– Секунду, – говорит он. Потом идет ко мне, пока нас не разделяет лишь пара сантиметров, и наклоняется. Будь он на самом деле в комнате, я бы чувствовала его дыхание на своей шее.

– Обещаю, я подумаю, – шепчет он. – Но ты должна понять, как сложно уехать, когда ты остаешься в этом городе.

Мои пальцы поджимаются, и я дрожу от удовольствия. Через наш «Линк» я ощущаю, как мои эмоции накрывают его волнами. «Ты безнадежен», – думаю я.

«Только по утрам».

«Помню, в ту ночь ты тоже был безнадежен».

Он опускает глаза, и свет падает на его ресницы. Улыбка виднеется на губах: «Я хочу поцеловать тебя прямо сейчас».

«А что если я не разрешу?»

«Ты ранишь меня, Эмика».

Я смеюсь: «Может, я хочу поцеловать кого-то другого».