Worm (ЛП)

Туловище Манекена -- крупнейшая часть его тела. Там нет лёгких, сердца и других органов, поскольку у него нет циркуляции крови. Скорее всего, там содержится мозг, органы чувств и тот механизм, который Манекен использует для удалённого управления руками, ногами, ладонями и ступнями. Но я бы на его месте не стала помещать все яйца в одну корзину... Вполне вероятно, что часть важных систем находится в плечах и бёдрах. Будь я Манекеном, я бы часами осторожно настраивала "экосистемы" каждой отдельной части тела. Настолько требовательные и чуткие системы наверняка очень чувствительны и хрупки. Но скорее всего, они прекрасно защищены от ударов. Я бы не слонялась повсюду, вступая в сражения, если бы это было не так. Что насчёт тепла и холода или трещины в оболочке? Это может повлечь разрушительные последствия.

Ладно. Кажется, мне удалось влезть в его шкуру. Правда, мои размышления не имели значения, если я не могла нанести ему урон. Возможно, мне стоило зайти с совершенно другого конца...

Насекомые справляются с противниками, заключенными в твердую оболочку. Разве не так? Они побеждают насекомых других видов. Наверняка существуют сотни решений, мне нужно только увидеть их.

Вот он, проблеск вдохновения, в котором я так нуждалась! За считанные секунды у меня родился план.

План был не ахти, но лучшего варианта у меня не нашлось. Были и запасные идеи, которые можно использовать для отвлечения внимания, да и сами по себе они могли привести к успеху. Имея по крайней мере несколько вариантов, я почувствовала себя лучше.

Манекен только что, за пятнадцать секунд, жестко и всухую, уделал меня, а мне, судя по времени полёта насекомых до моего логова, нужно не меньше двух минут прежде, чем я смогу лишь начать реализовывать свою идею.

В тот момент, когда я осознала это, я начала действовать. Каждое летающее насекомое вблизи моего логова направилось внутрь, чтобы принести необходимое.

Я сделала мысленную заметку: нужно обустроить побольше легкодоступных лазов в логово, чтобы в будущем насекомые могли попадать туда быстрее.

Еще одна хорошая идея на будущее -- поставить механические часы. Когда насекомые будут находиться на каждой из трех стрелок, я смогу отслеживать течение времени. Наверное, это должны быть старинные часы, поскольку Птица-Хрусталь уничтожила все остальные.

Пока что мне придётся действовать наугад. Примерно две минуты до старта.

Я лежала лицом в пол и пыталась сдерживать дыхание, чтобы Манекен не заметил, что я всё ещё жива. Сердце стучало так громко, что я беспокоилась, не выдаст ли оно меня.

Оставаться неподвижной казалось самым трудным испытанием, а ведь последний год у меня хватало трудных испытаний. Я понимала, что Манекен может в любой момент убить кого-нибудь, и это держало меня в предельном напряжении. Каждая секунда, заработанная сейчас, имела значение -- именно она могла стать критической в бою.

-- Мамочка, -- прозвучало в тишине. Это сказал ребёнок. Совсем малыш? -- Давай уйдём отсюда!

Ритмичный скрежет металла по металлу прекратился. Манекен замер.

Блядь. Вот и вся моя передышка.

Я вскочила на ноги и привела в движение всех насекомых в помещении. Они взмыли с пола чёрным вихрем. Я спрятала нож в ножны и ухватила дубинку двумя руками.

-- Манекен!

Он остановился и повернул верхнюю часть тела лицом ко мне. Его голова склонилась на бок.

-- Да, -- сказала я, -- ты не прикончил меня.

Он опять отвернулся и продолжил шагать к матери с маленьким мальчиком. Они вжались между пустой металлической рамой и верстаком.

-- Эй! -- крикнула я. -- Давай! Дерись со мной! Боишься сразиться с девчонкой? Где твои яйца? Ты их себе тоже отрезал?

Он не замедлился и не отреагировал на мои слова.

-- Ублюдок! -- я побежала к нему. Было кристально ясно, что он использовал приманку, создав ситуацию, когда я буду вынуждена или сделать какую-нибудь глупость или подставить мать и малыша под удар. Будь я жёстче, я бы пожертвовала ими, зная, что выиграю время... Но я не могла этого сделать.

Что я вообще могла сделать? Я должна была принять решение за три или четыре секунды, пока бежала по фабрике. Манекен был в полтора раза выше меня, моё оружие не могло ему навредить.

Я бросилась ему под ноги, ударив под колени. Не всегда его неустойчивость была поддельной. Он пошатнулся и рухнул назад, на пол, придавив меня ногами.

-- Давай! -- крикнула я матери с ребенком. -- Беги!

Она побежала. Манекен потянулся и чиркнул выдвинутым лезвием по её ноге. Женщина упала, но кто-то бросился к ней на помощь.

Левая нога Манекена сомкнулась вокруг моей шеи в импровизированном захвате. Я пыталась выскользнуть, сбросить его ногу, но, хотя я и могла немного сдвинуть её, освободиться не получалось.

Не считая времени, проведённого лёжа на полу, как долго я продержалась? Меньше, чем тридцать секунд?

Четыре лезвия выдвинулись из правой икры Манекена. Он вытянул ногу высоко надо мной, и лезвия начали вращаться, сначала медленно, затем быстрее, как лопасти вентилятора или как ножи кухонного комбайна.