XXXL. Как (не) влюбить(ся) в миллиардера

– Шеф, трех баб с кошкой видели в паре кварталов отсюда. Они такси вызвали и уехали. Мы водилу нашли, но он сказал, что высадил их в центре города. Скорее всего эти проныры пересели или в другую тачку или в автобус. Подсматривальщик как сквозь землю провалился. Бабки у подъезда сказали, что этот хрыч тут уже несколько дней трется. А тетка, которая с собачкой гуляет, сказала – мужик гнилой, пнул ее зверя, а когда она на него начала ругаться еще и тетку толкнул. И еще, дедок этот с биноклем, встречался в кафе «Чебурашка», что за углом с какой-то бабой – красивой очень и судя по цацкам, богатой. Так сказала мне баба Гланя, она тут главная в уличном КГБ. Работает бабка уборщицей в вышеназванной харчевне. Но, там понятие богатства весьма расплывчатое. Потому что моя заколка для галстука ей шикарной показалась, пришлось отдать за информацию.

– Возмещу, – хмыкнул я, вспомнив уродский галстучный зажим, с головой волка на фронтоне и камешками вместо глаз. – Знаешь… Как там тебя?

– Сеня, – радостно выпятил грудь бодигард.

– Сеня, остаешься за главного. Брать всех, кто появится и станет проявлять интерес к жительницам этой квартиры, – приказал я, прекрасно осознавая, что сейчас все странные личности залягут на дно, включая Жабку и ее подружек. Но, чем черт не шутит.

– Жор, у нас сегодня дебаты, – обреченно вздохнул Мишка.

– Прекрасно, едем дебатировать, – слишком жизнерадостно гаркнул я, чем озадачил помощника безмерно. – А потом я хочу навестить начальника Зинаиды еще раз. Пальма не могла исчезнуть бесследно. Ее же искали девочки. А это значит…

– А это значит, что нам снова накидают по самые уши. Какая пальма, окстись – пробурчал Михуил, потирая ладонью бычью шею. – Хотя, может, пронесёт. Бабы на сегодня, скорее всего залягут, чтобы придумать казни Египетские на наши несчастные головы. Некогда им будет нас калечить.

Мы вышли из подъезда. С неба начал накрапывать мелкий, противный дождик. Я сделал пару шагов к машине и почувствовал чужой взгляд на своем затылке, от которого стало жутко неуютно.

– Мишаня, на асфальт, – успел рявкнуть прежде чем грохнуться в лужу. Раздался тихий свист, хлопка не было. Мишка взмахнул руками и начал заваливаться рядом. Дождь, отчего-то стал не прозрачным, а красным и горячим. Капли, брызнувшие на асфальт превратились в алые кляксы.

– Мишка, Михуил, черт, отвечай, – заорал я, сдирая горло.

Глава 11

Зинаида

– Слышала, он тебя богиней назвал. Как посмотрел на тебя, так и сказал «О боже». Так что ты, Зина, признанная адептами богиня косяков и безумия, это даже таксист подтвердил, ага. А они и не такое видели в своей жизни, уж поверь, – гоготнула Варькина, выгружаясь из такси возле ужасной развалюхи, похожей на юдоль скорби. Халабуда превосходила по древности шумерские гробницы, наверное. Я и представить не могла, что в городе еще сохранились подобные избы.

– Дура, – беззлобно огрызнулась я, рассматривая юдоль скорби. Домишке бы еще курьи ноги.

– Да, живем как в сказке. Что ни дальше – то страшнее. Тут наверное Вии водятся и всякие вурдалаки, – простонала мама, прижимая к груди переноску с ошалевшей от поездки и нервных потрясений, Чучмечкой. Я посмотрела, как родительница шарит в кармане в поисках кола и вздохнула. Господи, пусть Полик найдет пальму скорее. Мне уже страшно хотелось домой.

– Ну, не шарм эль Шейх, конечно, но зато все включено, даже сортир, – хмыкнула Катюха и бесстрашно направилась к покосившейся калитке, вросшей в землю по самую притолоку. Мы с маман засеменили за ней. Чуча вдруг оживилась и взвыла, вздыбила шерсть и заметалась по переноске как одержимая.

– Чего это с кошатиной вашей, – удивилась Варькина.

– Я ее не осуждаю. – фыркнула мамуля, – у меня тоже есть желание заорать, особенно глядя на твою физиономию. Знаешь, борода тебе шла больше чем волдыри.

Честно, у меня очень крепкая нервная система. Но при виде лица Катьки мне стало дурно. Бороденка, видимо не вынесла наших хаотичных телодвижений и пала смертью храбрых где-нибудь на голубином крышевом кладбище, приняв участь одного из его постояльцев. Я попыталась отогнать воспоминания, как хрустели под нашими ногами птичьи кости, когда мы уходили от погони по крыше родного дома, вздрогнула и вновь посмотрела на подругу. Хитромордая Катька сейчас была похожа на больного лепрой бородавочника. Красно-желтые волдыри выскакивали прямо на глазах, что в сочетании с пЭйзажем выглядело ну очень крипово. Чуча уже даже не выла. Тихо сипела, забившись в угол клетки. Мама обмахивалась песцовой шапкой, выуженной из пакета и была бледна и сосредоточена.

– Ты чем приклеила бороду? – икнула я…

– Суперклеем. Другого-то не было. А чего, Лизка вон им ногти клеит и ничего…

– Ну и долго вы собираетесь тут тереться? – раздался из сумрака голос Лизка. – Стоите тут, как три волоска на лысине. Не хватало еще, чтобы нас раскрыли. О боже…