Подведем итоги.
При советской власти выросли хорошо образованные, здоровые, свободные, не боявшиеся репрессий люди.
Несмотря на реальные экономические проблемы, советский строй был вполне конкурентоспособным для своего времени и выглядел гораздо более привлекательно, чем режимы соседних стран. Поэтому в Советский Союз в поисках лучшей доли бежали массы граждан сопредельных государств, а те, кто не обладал необходимой решимостью, ждали прихода войск Красной Армии.
Таким образом, что бы нам сегодня ни рассказывали, у большинства советских людей встречать вторгнувшиеся на их землю немецкие войска цветами не было ровным счетом никакого рационального основания, а были весьма веские основания, напротив, свою страну и свой общественный строй защищать не на жизнь, а на смерть.
Что наши предки и делали.
...Много позже один из писателей запишет в своих мемуарах: «Народ голосовал — без агитаторов и не бюллетенями — кровью»462
.VI. Зима сорок первого: новые задачи
Наступление Красной Армии в еще большем, чем прежде, объеме раскрыло варварский, бандитский характер гитлеровской армии.
Ранней весной 1942 года в ставке фюрера состоялся показ самого известного документального фильма военного времени, фильма, который вскоре получит премию «Оскар». Ни одна из многочисленных лент, изготовленных ведомством доктора Геббельса, не могла сравниться с этой работой советских документалистов. Фильмы Геббельса были технически совершенны, однако оставались лишь пропагандой; мастерство советских документалистов было не столь изысканно, однако они говорили правду. Правду о самой значительной советской победе.
Фюрер и его окружение сидели в полутемном зале, а на экране перед ними возникали надписи на непонятном русском, и переводчик бесстрастно переводил название фильма, название, которое еще несколько месяцев назад казалось немыслимым, невозможным: «Разгром немецких войск под Москвой».
Секретарь Гитлера Генри Пикер, присутствовавший на этом показе, так описывал впечатление от увиденного на экране:
«...Вначале зазвенели колокола всех московских церквей, советские зенитки открыли огонь по нашим самолетам, мелькнули таинственные силуэты Кремля, где обосновался Сталин, православные священники в полном облачении, высоко подняв кресты, пошли от дома к дому, от избы к избе, поднимая мужчин и женщин, молодых и старых на последний, решительный бой за «священную русскую землю». Формирование красноармейских частей, в частности кавалерии... Затем первые немецкие пленные, вот их уже толпы... И наконец, потянулись бесконечной чередой обледенелые немецкие танки, цистерны, грузовики, орудия...»463
Но не только о советской победе рассказывалось в фильме.
«Впервые в истинных ее масштабах открылась миру бесчеловечность фашистского нашествия, оставлявшего за собой обугленные трупы, расстрелянных детей и стариков, сожженные города и села, оскверненные национальные святыни и памятники культуры.
Скорее всего, премия «Оскар» за лучший документальный фильм 1942 года была присуждена «Разгрому немецких войск под Москвой» не столь за изысканное мастерство документалистики (здесь было не до него!), а за обжигающую, ослепляющую правду о гитлеровских злодеяниях на российской земле»464
.То, что могли показать советские документалисты, было лишь малой частью увиденного наступавшими советскими войсками. Еще совсем недавно люди просто не могли поверить, что подобное возможно; заявления советского правительства о немецких преступлениях казались неумелой пропагандой.
«Неужели германские власти так издеваются над нашими военнопленными, мне в это не верится...» — шептались москвичи, а некоторые и вовсе рубили с плеча: «...Все, что написано в ноте тов. Молотова, увеличено в несколько раз. Фактически этого нет, и я могу поверить только тогда, когда увижу своими глазами»465
.