За ледяными облаками

Женя не выдержала, мазнула глазами по бокам. Назад… нет, не хватило сил и храбрости. Железное страшилище, накатывающее оттуда, пригвоздило бы ее только видом. Лишь по бокам не так жутко.

Боевые вездеходы, разведывательные и грузопассажирские, для десанта. «Выдры», грузовик-наливник и «Тайфун», как новенькие, защитно-камуфлированные, охватывали с флангов. Тянулись к ним, плюя на желание Даши прикрыть их своим телом. С крайнего, при желании, ее или Азамата сняли бы влет. Вон, на броне, подпрыгивая, торчат фигурки с оружием. Вряд ли нет среди них снайпера. Да-да…

До леса почти рукой подать… только толку?

Азамат, оскалившись, на ходу перезарядил обрез, сунул в кобуру. Вскинул семьдесят четвертый, подкинутый от щедрот атаманшей Атиллой. Прицелился в крайний броневик… люди прижались к корпусу, машина забрала в сторону, прикрывая десант выброшенным снегом и комьями земли из-под высоченных покрышек.

Не хотят стрелять… странно. Может, и сложится.

Через темный строй стволов что-то желтело. Азамат гнал туда, к обломанным клыкам-зданиям чего-то, торчавшего впереди. Какая разница, чего, какая…

Рык двигателя слева вдруг начал нарастать, накатывать басом и свистом. Азамат, развернувшись к нему, резанул очередью. Прозвенело, раскатываясь попаданиями.

Женя, хватая холодный острый воздух широко открытым ртом, глянула… на броне – ни души. Броневик шел наперехват, почти догнав, тот самый, нашедший их, шел, явно желая вырваться вперед и встать, перекрывая путь.

Азамат, матерясь, начал уходить в сторону, рвался в промежуток между щучьемордыми автомобилями. Женя, поняв замысел, ударила свою лошадь ножом, плюнув на доброту. Быстрее, быстрее!!!

Запасная, отстав, дико закричала за спиной, завопила почти человеческим визгом, вдруг резко прекратившимся. Не оглядываться, не оглядываться… Дрожь земли, проминаемой гусеницами гиганта, доставала даже через мускулы и горячую шкуру бешено несущейся башкирки. Быстрее, быстрее, милая!!!

Броневик взвыл сильнее, вырываясь стремительным броском корпуса, почти пропав в раскидываемом снегу. Белое крошево било вверх и в стороны фонтанами, хрустело под бешено крутящимися покрышками. Азамат, лупя серую поводом промеж ушей, свистел, гикал, подгонял, как мог.

Сыро пахло мокрой шерстью, ее, Жени, потом, тающим снегом. Резко перло порохом от Азамата. Мир вдруг обострился, сжавшись в сферу вокруг них и погони. Они уходили неделю, удачно, ловко… и вот.

Броневик, торжествующе хрипя оборотами, вырвался перед ними, начав замыкать петлю. Азамат, стреляя без остановки, хотел попасть в колеса. Сзади и по бокам нагоняли. Даша, догнав Уколову, побелела, сцепив губы. Глаза лихорадочно блестели. Но не темнели.

Нет шансов. И выхода нет. Женя еле слышно выдохнула. Потянула из-за пояса ТТ Костыля, найденный в Асгарде и оставленный у себя. Что-то надоело ей бегать.

Умирать, так весело. Или с музы…

Белая дымная полоса протянулась к ним из-за деревьев. Уколова открыла рот, пытаясь предупредить Дашу, открыла – и не успела.

Кумулятивный снаряд не заставляет все внутри машины сгорать из-за температуры. Струя прожигает броню и, при удаче или умении стрелка, заставляет из-за раскаленных осколков загораться боезапас. Вот и все. Уколова прекрасно помнила занятия и теорию.

Только шиш оно помогло здесь и сейчас.

Броневик вдрух набух, на мгновение оказавшись почти сверху. Броня надулась горбом, задрав башенку, раздалась, умирающе скрипнув. И лопнула, распускаясь лепестками подснежника.

Взрыв ударил горячо, бросив волну вокруг. Башня, загудев, улетела вбок, хрустнула металлом кабины грузовика-вездехода, нагло вломившись внутрь. Грузовик застонал, заваливаясь набок.

Раскатисто загудел башенный «Корд» танка, поливая короткими в сторону леса. Раскаленные до белизны линии трассеров шипели над головой, рокоча попаданиями в деревья.

Броневик справа загудел двигателем, замельтешил десантом, летящим в снег. Второй грузовик, закладывая вираж, уходил за танк. «Тайфун» разворачивался, стараясь убрать борта от противника.

Азамат, нахлестывая лошадь, несся к деревьям. Правильно. Все равно, кто там, все равно. Время все расставит на места. Им надо уходить. Прятаться.

Не получилось. Одного выстрела граника не хватило, чтобы остановить преследователей. Стрелять по людям они не стали. По лошадям – да.

Женя успела спрыгнуть, когда ее кобылка завалилась, храпя розовой пеной. Соскочила, по бедра уйдя в снег. Холод обжег, пробился к телу, залип в сапогах. Даша закричала, придавленная каурой. Женя бросилась к ней.

От рощи ударили из пулеметов. Били с перебежками, прячась за стволами. Огрызались автоматной перепалкой из почти незаметных ячеек, вырытых в снегу. Били по преследователям, заставляя тех прижиматься и замирать.

Броневик, завывая двигателем, уходил в кусты, треща молодой порослью, прятался от гранатометов, бил двенадцатимиллиметровыми вбок. Женя тащила на себя Дарью лежа, вжимаясь в алый снег и уворачиваясь от судорожно бьющих лошадиных ног. Азамат, врастая в снег, полз к ним. А над ними…