За пеленой изнанки

В узкую щель, оставленную на окне, практически не всматривался, но держал её в поле зрения просто за тем, чтобы взглядом «зацепить» постороннее движение, если таковое появиться. Пока сидел и правил клинок, за окном вступила в свои права ночь. Поднявшийся ветер притащил в деревню туман и видимость заметно ухудшилась. В голову упорно лезли мысли об Атанат и о том, что будет, когда мы встретимся. Попробует забрать у меня артефакт? А сможет ли, если он способен уничтожить даже охотника системы? Возможно, в клане Хоупа есть люди обладающие информацией, как избавиться от покровительства минуя проклятье. Я, во всяком случае, на это надеялся.

С Атанат мои мысли плавно перенеслись на Гелло и его семью. Как они там интересно. Ладно Талли и Ария, эти две дамочки заставят пожалеть орков что они взяли их в плен, а вот Гелло исчез и это тревожило меня больше всего. Если про Талли и Арию я хоть что-то знал и собирался просить клан Серебряного ветра о помощи в их освобождении, то исчезновение Гелло тяжким грузом давило на душу заставляя переживать и не находить себе места. Он чувствовал боль в полной мере перед своей кончиной и это пугало меня, подобный расклад мог привести к катастрофическим последствиям, и я не знал, как буду смотреть в глаза его жене и дочери, если вдруг тот мой последний удар в охотника стал последним и для Гелло. Хотя вряд ли система могла допустить смерть ходока, но я же ведь как-то погиб и лишь ИИ0013, по сути, воскресил мою личность. Хотя всё это тоже могло оказаться ложью.

За размышлениями прошел почти час, копчик одеревенел от жесткого деревянного покрытия табурета, а клинок давно занял свое место в ножнах. Встав и размявшись, я снова уселся и уставился в окно. Проклятый ветер завывал все сильнее, приглушая другие звуки, половицы скрипели, и иногда казалось, что по соседним комнатам кто-то ходит. Но я был спокоен, ведь не одна из моих сигнальных монеток так и не упала на пол.

Понимание того какой же я лопух пришло вместе с кратким промежутком тишины. Представьте, вот вы сидите на стуле, опустив ноги на деревянный пол, вокруг все поскрипывает и посвистывает от ветра, который находит себе дорогу в дом, залетая в различные щели, и тут наступает краткий промежуток затишья. А за вашей спиной в этот момент раздаются три четких и громких шага, будто кто-то босоногий с силой опуская пятку, быстро сближается с вами. Сказать, что я нагадил в штаны от страха это нечего не сказать. Дёрнулся на табурете так, что он чуть было не свалился, а сам вскочил и обернулся на звук. Все это действо заняло секунду, но я был уверен, что тот, кто подошел ко мне успеет нанести свой удар, ведь последний тяжелый шаг звучал буквально за моей спиной. Каково же было моё удивление, когда за спиной никого не оказалось, как не последовало и удара. Смахнув обильно выступивший на лбу пот, обозвал себя параноиком и обошел комнаты. Все ставни так и оставались заперты, Лиассин продолжала спокойно спать в своем закутке, и не было ни одной причины для беспокойства кроме моего разыгравшегося воображения.

Чертыхаясь и плюясь от злости на свою трусость и впечатлительность, снова занял свой наблюдательный пункт. Это нужно было так испугаться звука в скрипящем доме, что схватился за клинок и подпрыгнул как ужаленный! Поправив выбившуюся из-за голенища сапога штанину, обернулся к окну и замер.

Щели больше не было! Замыкающий ставни крючок был продет в петлю, но я четко помнил, что не запирал окно!

— Дзинь… — покатилось одна из сигнальных монеток, заставив волну мурашек пробежать по спине. Вот это уже совпадением быть не могло.

— Дзинь… — свалилась вторая и выкатилась ко мне в комнату, а затем, дребезжа, упала, завалившись набок. Я плавно поднялся и замер, обратившись в слух, еще до конца не понимая, что происходит, пытался вычислить, откуда последует нападение.

Когда монетка упала на пол в комнате Лиассин, я сорвался с места. Слава Аргентуму с ней все было в порядке, она лишь села от разбудившего её звука и сонно уставилась на меня, по всей видимости, еще не до конца проснувшись.

— Вставай, у нас гости. — К чести моей напарницы нужно сказать, что после моих слов сон с неё словно ветром сдуло.

— Кто, сколько?

— Не знаю, не видел, но происходят странные вещи.

— Какие еще странные ве….

Громкий стук в дверь оборвал Лиассин на полуслове. Мы оба сначала замерли, а затем вышли из комнаты и заняли позиции по разные стороны от входа в небольшую прихожую. Стук не повторялся, и я чувствовал, как в воздухе растет напряжение. Тишина звенела, больше не поглощаемая завываниями ветра и скрипом половиц.

Женский крик, раздавшийся с противоположной стороны дома, испугал меня до мокрых штанин и я уверен, что подобные чувства посетили и Лиассин. Неизвестная женщина, по началу надрывно кричавшая умолкла и спустя несколько секунд над одним из окон раздались рыдания.

— Детка пусти меня в дом! Умоляю тебя, пусти! Они же съедят меня. Не оставляйте меня здесь одну. — Ставни дрожали, а крючок елозил по скобе пытаясь вырваться на свободу под действием рывков с той стороны.