За пределами последствий

— Хм. Это обоснованные требования. Я знаю, что из того, что вы мне рассказали, у вас с мужем было напряженное прошлое. Вы не чувствуете, что сейчас то же самое?

Клэр пожала плечами.

— И да, и нет. Мы оба через многое прошли. Мы изменились. Наша повседневная жизнь — это все, о чем я когда-либо мечтала. И да, мы физически совместимы.

— Итак, физически совместимы… звучит, как сексуально активны.

Клэр снова встала, подошла к стене комнаты и притворилась, будто смотрит на фотографии, которые видела миллион раз.

— В чём дело, Клэр?

— Я думаю, что лекарство делает трудным для меня…

— Возбудиться? — предположила доктор Браун.

Клэр кивнула.

— Я думаю, со мной что-то не так. Когда мы наедине, а Тони такой милый и любящий, мне это нравится меньше, чем, когда он более властен и требователен. — Клэр повернулась к доктору Брауну. — Он не злой. Я не это имела в виду. Мне просто нравится, когда… Боже, не могу поверить, что говорю это.

— То, что вы чувствуете, не так уж плохо. Лекарства, которые вам прописали, могут влиять на возбуждение и сексуальную функцию; однако кажется для вас это немного больше, чем это. Продолжайте.

— Мне нравится, когда мы равные партнеры вне спальни, но в ней, мне нравится, когда он главный. Я не хочу желать его только таким. Я хочу, чтобы я могла наслаждаться и другими моментами.

— Расскажите мне о других моментах.

Клэр вздохнула и закрыла глаза. Снова усевшись, она подумала о своем муже.

— Он может быть романтичным и щедрым. По прошествии всего этого времени он может взять обычную ночь и сделать ее похожей на свидание, как будто не имеет значения, что он провел свой день, принимая решения в несколько миллионов долларов, как будто теперь я единственный человек в мире. — Ее сердце дрогнуло. — Честно говоря, это тот мужчина, в которого я влюбилась: тот, кто меня выслушивал и разговаривал со мной. У меня больше никого не было: он был моим миром. Я знала, что его окружают другие люди, и, думаю, я чувствовала себя особенной, потому что он выбирал проводить время со мной. — Клэр встретилась глазами с доктором Браун. — Теперь нас обоих окружают другие люди, а он все еще может это делать, по-прежнему заставляя меня чувствовать, что существуем только мы двое.

Доктор Браун ничего не сказала.

— Такие моменты заставляют меня любить его ещё больше, чем когда-либо, и я хочу ответить взаимностью на его любовь и жесты. Я просто чувствую, что иногда возникает туман, барьер, который мне нужно преодолевать. И когда я слышу более требовательный тон или чувствую более собственническое прикосновение, этот блок исчезает. — Клэр покачала головой. — До приема лекарств я такого не чувствовала.

— Что произошло в начале ваших отношений, когда вы услышали такой тон или почувствовали такое прикосновение?

Клэр проглотила комок, образовавшийся у нее в горле.

— Я отвечала.

— Вы отвечали. Что, если бы вы были не в настроении?

— Это не имело значения. — Слезы потекли из уголков глаз Клэр, когда она сомкнула веки. Наконец, она спросила, — Вы хотите сказать, что именно это происходит? Я сейчас реагирую, наподобие условного рефлекса?

— А что вы сами думаете?

— Я думаю, что люблю своего мужа и хочу быть с ним. Я скучаю по тем сладким временам, более эротичным моментам. Я хочу их все.

Они сидели в тишине, на глазах у Клэр выступили новые слезы. Ее мысли путались. Это было не то, что она планировала на этой сессии. Она любила Тони всем сердцем и душой. Она обожала мужчину, который заставлял ее чувствовать себя так, словно солнце встает и садится из-за нее, и она жаждала мужчину, который жаждал ее. Пока она размышляла о двух Тони, мысли о ребенке Эмили проникли в ее сознание. Клэр знала, что ей не следует ревновать к сестре, не после всего, что та для нее сделала. Тем не менее, Эмили дважды испытала все первые шаги с ребёнком. Они были у нее и с Майклом, и с Николь. Хотя это было эгоистично, Клэр поняла, чего действительно хотела. Дело было не только в том, чтобы чувствовать всё в полной мере, каким бы интенсивным оно ни было. Нет, она хотела большего.

Вытирая глаза салфеткой, Клэр повернулась к доктору Браун.

— Я хочу еще одного ребенка. Я хочу пережить то время, которое мы упустили с Николь. Я не хочу ее заменять. Это не то, что я имею в виду. Но мы так много упустили. Она была младенцем — крошечным ребенком трех месяцев от роду. Мы пропустили, как она начала ползать, как она пошла, заговорила. Когда она вернулась к нам, она была маленьким человечком, живущим своим собственным умом. — Клэр вытерла слезу со щеки. — Она самый красивый, удивительный ребенок, но я хочу того, что я пропустила.

В груди Клэр внезапно стало легче от вербализации ее осознания. Это стало катарсисом. Подсознательно, она уже несколько месяцев думала о еще одном ребенке. Каждый раз она говорила с Эмили о Бет, с Кортни о Джулии или видела Сью с двумя детьми. Но до этого момента Клэр никому не признавалась в правде, даже самой себе. В прекращении приема лекарств было больше, чем просто улучшение ее самочувствия. Речь шла о желании иметь еще одного ребенка.

— Вы говорили об этом со своим мужем?