За ширмой

Смотришь на себя в зеркало… Уставший, грим рамазан, парик съехал… и ненавидишь. Ненавидишь от осознания, что завтра опять переступишь порог и будешь ржать, плясать, веселить, улыбку натягивать. А за дверью ждут уже… Довольные, сытые, лоснящиеся, готовые к веселью. Как ты – им все равно. И ты идешь. К ним идешь. И ржешь, и машешь, и скачешь. И так каждый новый день, всегда, бесконечно… Нескончаемый цикл. Пока не сдохнешь. А сдохнешь, переступят, пойдут дальше, найдут нового, не вспомнят. Клоунов не запоминают, их невозможно запомнить, они все одинаковые. Парик рыжий, рот красный, голос писклявый, глаза грустные. Но в глаза не смотрят. Или не хотят. Посмотришь – задумаешься. Задумаешься – поймешь. Поймешь – испортишь веселье. Нельзя. Клоун должен веселить. Работа у него такая… веселая…

Ноябрь

Ноябрь. Месяц без полутонов. Все вокруг приобретает серый оттенок. Холодно. Ветер. Осенний, холодный, жесткий. Безжалостно терзает голые сонные деревья. Последние полуживые листья недоуменно дрожат на ветвях в безумном страхе сорваться и упасть. Из последних сил они цепляются за остатки жизни, но шансы малы.

Ноябрь. Месяц без полутонов. Серые, безликие дома тянутся вдоль улиц. Их не украшают блики солнца. Нет его, в отпуске. Такие же серые облака висят низко над городом, давят безжалостной серой мощью. Пропитывают собой, наполняют. Ледяные колючие потоки воды текут вниз. Слезы, наверное. Слезы, не вызывающие жалости. Раздражают. Бесят.

Ноябрь. Месяц без полутонов. Такие же серые, безликие люли бродят по улицам. Серые души, пропитанные влагой. Замерзшие. Застывшие. Идут, не замечая вокруг ничего… на автомате, по инерции.

Инерция для ноября – отличное решение. Запустив однажды механизм поворотом ключа, все бежали вперед, высоко запрокинув голову. А сейчас завод ослаб, ключ, разматываясь назад, уже не так резво крутит шестеренки. Энергии ноль, сил повернуть ключ обратно нет. Вот и движутся инерционно, вяло. Руки в карманы, голову в плечи, ворот – чем выше, тем лучше, глаза в пол. И никого вокруг. Один на один с ноябрем.

Ноябрь. Месяц без полутонов. Самое время для осеней хандры. Какой уважающий себя человек хотя бы на несколько дней не предавался унынию в это время? Ведь невозможно противиться этой серости, пропитывающей собой все, если только душа не из полиэтилена и влагу не пропускает. А влажная серость деликатна, но настойчива. Она искусно внедряется в тела… Плавно, незаметно. Ее молекулы движутся куда быстрее молекул воздуха. Ну а физику все учили, законы простейшего. Когда осознаешь ее присутствие в себе, сопротивляться уже не можешь.

Ноябрь. Месяц без полутонов. Рука все чаще тянется за бокалом, наполненным горячим сладким вином с медом и пряностями. Все чаще хочется зарыться в мягкий плед, заткнуть уши музыкой, взять в руки книгу и улететь в далекий мир – где солнце, тепло, и цветные души…

Новый год

Новый год. Новые перспективы. Новые надежды. Новые цели, мечты, планы. Все новое. Как будто с чистого листа. Вот пробьют двенадцать ударов – и новая жизнь. Предвкушаешь, ждешь, смакуешь. Глаза закрываешь и чувствуешь, как обновляешься, изнутри готовишься. Чуда ждешь. Сказка же! Дед Мороз, сани, олени. Елка в гирляндах, в шарах стеклянных. Зимой пахнет. А на каждом шаре история целая нарисована. Ночь волшебная, все сбывается. Картинки перед глазами мелькают яркие. Глаза закрыты, картинки летят…

Лес, дом деревянный. Вокруг темно, ели огромные, жуткие, заснеженными лапами нависают, а дом – пятном ярким, сказочным. Огни горят, смотришь – дух захватывает. Снег, мягкий, пушистый, машинами не закатанный, девственный. Лежит белым полотном, а на нем блики электрических лампочек мерцают. Такая мини-вселенная… Красивая, волшебная, твоя. Снежинки с неба хороводом летят, как уникальные изделия ручной работы. Такое впечатление, что на небе цех по производству снежинок. Самые искусные мастера каждую руками, от души… И вниз бросают. Берите, не жалко. И они падают на кожу… Нежно, прохладно искрятся.

А в доме камин. Тепло. Сидишь на мягком, пушистом ковре, ноги в таких же мягких теплых носках, протянутые к камину. И никаких платьев вечерних, причесок помпезных. Свитер – уютный, домашний, в оленях. По плечам локоны, а в них огоньки от камина игриво скачут. В руках бокал с игристым… Пузырьки с воздухом соприкасаются, шипят, нервничают. Огонь подрагивает, мечется из стороны в сторону. Полумрак комнаты. Тени по стенам на животных диковинных похожи – и только яркое, огненное пятно камина. А в углу ель стоит – большая, в потолок макушкой упирается. По шарам ярким стеклянным огни скачут. Запах морозной древесины по комнате ползет. Вдыхаешь аромат этот, ни с чем не сравнимый, и в детство возвращаешься.