За всеми зайцами

– Почему на Кипр? – удивилась Оксанка.

– Потому что там безвизовый въезд. Поселитесь в отеле "Бич". В этой гостинице полно народа. Смешаетесь с толпой отдыхающих и подождете моего приезда.

– А ты что, не поедешь?

– Нет, те, кто посадил Дениеку, уже завтра узнают, что он сбежал. И если увидят, что я сегодня улетела в Париж, кинутся по следу.

– Так они и так кинутся по следу, – возразил Денька, – увидят в списке пассажиров на Кипр наши фамилии, и все.

Я выложила на стол два загранпаспорта.

– Не увидят. Ты, Оксанка, теперь Римма Владимировна Федорчук, 43 лет, а ты Денька – Игорь Станиславович Решетов – 19 лет. Вы больше не мать с сыном, а просто знакомые, имейте это в виду. Здесь в конверте билеты, доллары и разрешение на вывоз валюты. На две недели хватит, а потом я приеду.

– Господи, где же ты их достала и как попадешь на Кипр?

– Где достала, где достала – купила! А на Кипр поеду не сразу. Ты ведь никому не говорила, что я в Москве?

Оксанка покачала головой.

– Значит, никто и не узнает, что я здесь была. Отправлюсь во Францию в составе туристической группы. Сяду в автобус уже через несколько часов. Ночью буду в Польше. Те, кто начнет вас искать, проверят аэропорты, железнодорожные вокзалы, но прошерстить все фирмы, отправляющие туристов на автобусе в Европу, им слабо! Знаешь, сколько таких фирм? Открой "Экстра-М" – пять страниц объявлений! Меня они не найдут, вас тоже. Подумают, что спрятались в Москве. Кстати, кто остался с собаками?

– Я поселила у себя Лену. Она только рада пожить без матери. Сказала, что хочу еще отдохнуть и подвернулась путевка в Феодосию. Она приглядит за собаками и будет отвечать всем, что мы уехали в Крым.

– Ну вот, пусть и ищут в Крыму, полуостров большой, – резюмировала я.

ГЛАВА 9

В Париж я попала через шесть дней. Путешествие с группой российских туристов оказалось на редкость забавным. Почти все дамы сверкали золотом и драгоценными каменьями, мужчины щеголяли в спортивных костюмах. В основном это были "челноки" на отдыхе.

– Все Китай да Китай, – сказал один из них доверительно, – надо же и в Европе побывать.

Но и в Польше, и в Германии, и во Франции они, верные своему бизнесу, больше интересовались оптовыми складами, чем соборами и музеями. Мне же, честно говоря, было все равно, пейзаж за окнами меня мало занимал. Тревожило совсем другое. В пустой голове, как камни в погремушке, гремели мысли: "Что такое есть у Оксанки? Как перевезти ее в Париж? Как вернуть в Москву?" Единственным, кто мог помочь, был комиссар Жорж Перье, который находился в Париже на набережной Орфэвр.

Мы познакомились с ним при трагических обстоятельствах. Бригада Жоржа расследовала дело об убийстве Жана Макмайера, мужа Наташки. Толстенький, лысоватый, с добродушным лицом, комиссар показался сначала деревенским простачком. Но скоро я поняла, что за этой его внешностью скрывается высокопрофессиональный полицейский с весьма незаурядным умом и образованием. Мы подружились, Жорж стал бывать у нас дома.

Однажды пришел не один, а с собакой – английским мопсом. Маруся долго убеждала всех, что Хуч, так зовут мопса, на самом деле внебрачный сын комиссара. Похожи они необычайно: оба толстенькие, лысенькие, коротконогие, оба страстно любят поесть.

Хуч – для наших ушей звучит ужасно. И скоро вся русскоговорящая часть дома стала звать его "Хучик". Если вы несколько раз громко произнесете кличку, то поймете, почему Оля переименовала животное в Федю. На это имя квадратный мопсик не собирался откликаться. "Федя" ему не нравилось, он шел только к тому, кто величал его "Федор Иванович".

Наши собаки восприняли нового члена стаи с легким удивлением. Банди аккуратно потрогал незнакомое существо лапой.

– Мне кажется, они решили, что перед ними особо крупная мышь, – резюмировал Аркадий, глядя, как Снап пытается забрать мопса целиком в пасть. В конце концов ему это удалось. Ротвейлер аккуратно подцепил Хуча за складчатую шкуру и, как щенка, понес на кухню.

С тех пор Федор Иванович не ходит по нашему дому сам. Он меланхолично ждет, пока Банди или Снап не отнесут его куда-нибудь. Надо заметить, что, выбегая во двор или отправляясь на кухню выпрашивать печенье, и пит, и ротвейлер не забывают про мопса.

Когда я вошла в кабинет, Жорж вздрогнул:

– Даша , что ты здесь делаешь?

– Мне нужна помощь.

– Всякий раз, как ты появляешься в кабинете, нужно ждать неприятностей. Во что ты на этот раз влезла?

Пятнадцать минут понадобилось, чтобы объяснить все. Жорж крякнул:

– Говоришь, кто-то обыскал квартиру, а потом посадил мальчишку? А ты, значит, выкрала его из тюрьмы? Загримировала и поменяла?

Я утвердительно закивала головой. Жорж вздохнул:

– Хорошо, что не проделала ничего подобного в Париже, мне пришлось бы тебя арестовать.

– Хватит зудетъ, – разозлилась я, – мораль читать все умеют, Сама знаю, что противозаконно устраивать побег из тюръмы. Но другого выхода не было. Знаешь, что делают с насильниками в российских тюрьмах?

– В наших делают то же самое, – заверил комиссар. – А ты, как всегда, наваляла глупостей. Будет трудно ввезти их в Париж без визы.