За всеми зайцами

– Бабулек в своем репертуаре. Говорит что у нее совершенно нет денег, и спрашивает, не дашь ли ты ей какую-нибудь старенькую кофточку и юбочку, чтобы срам прикрыть! Я вздохнула. Муж Элеоноры – генерал, обласканный властями. Ей осталась от него пятикомнатная квартира, двухэтажная дача и полный кошелек. Покойный свекор явно обладал даром предвидения. Деньги копил в долларах, и теперь Нора ни в чем не нуждалась. Впрочем, это не мешало ей сдавать свои необозримые апартаменты какому-то дипломату. Сама она жила на даче и скорей всего еще не прикасалась к "золотому запасу".

– Скажи ей, что завтра поедем и купим все необходимое.

ГЛАВА 24

Вторник посвятили магазинам.

– В человеке все должно быть прекрасно, – трубно вещала Элеонора Яковлевна, пока Аркадий рулил в "Самаритэн". – Неаккуратно одетый, плохо причесанный человек своим видом оскорбляет окружающих. Но при этом одежда не должна бросаться в глаза.

В своих рассуждениях она была абсолютно права и обладала к тому же отменным вкусом. Во всяком случае, с полок и вешалок универмага снимались самые дорогие и модные вещи. Кешка только крякнул, поглядев на счет.

Покупочная оргия продолжалась до обеда. Потом Нора с внуком двинулись домой, я же, придумав себе какие-то неотложные дела, стала бездумно бродить по улицам, радуясь, что осталась наконец в одиночестве, съела любимый гамбургер, спокойно почитала газету, спокойно покурила на набережной… Но все имеет свой конец. Пришлось возвращаться домой.

В холле тихо тикали часы, безлюдно в столовой и гостиной, в гараже отсутствовали машины и мотоцикл. Домашние трусливо бежали кто куда, оставив поле боя за Норой. Я села в гостиной и стала ждать их возвращения.

Элеонора Яковлевна, очевидно, принимала ванну, во всяком случае, она не показывалась на глаза, и, расслабившись, я мирно задремала на диване.

– Мадам, – кто-то потряс меня за плечо, – мадам, проснитесь.

Веки не хотели открываться, но, наконец, разомкнулись, и передо мной возникло озабоченное лицо Софи:

– Мадам, может, посмотреть, что с гостьей? В ванной уже четыре часа шумит душ, и она ни разу не вышла оттуда. Вдруг стало плохо с сердцем?

Я с трудом приняла сидячее положение:

– У этой дамы, Софи, нет сердца. А где все?

– Никого нет. Мадам Натали и мадам Оксана отправились в Опера, месье у жены в больнице, а у детей практические занятия в ветеринарной клинике. Маша сказала, что они должны убрать клетки с животными и приедут после десяти. Еще звонила мадам Луиза, сообщила, что подъедет к девяти и привезет какой-то сюрприз для Оксаны.

Я лениво встала с дивана. Софи права, надо посмотреть, что с Элеонорой, вдруг утонула? Дверь оказалась незапертой, постучавшись, я распахнула створку.

Нора сидела в кресле, спиной ко входу. Виднелась голова с аккуратной укладкой и безвольно повисшая рука. Надо же, спит! На столике около кресла стояла початая бутылка "Амаретто" и пустой бокал. Хороша ханжа, пьянствует потихоньку, лакомится ликером, а потом читает мораль о здоровом образе жизни. Ну, не упущу такую чудесную возможность, поставлю эту занудную нахалку в неудобное положение.

– Элеонора Яковлевна, ужин готов!

Я обошла кресло и увидела ее лицо. Выпученные глаза, изо рта вытекла струйка слюны, щеки и лоб какого-то непередаваемого синюшного оттенка – свекровь казалась бесповоротно и окончательно мертвой.

"Господи, – пронеслось в голове, – как повезло Лельке, пятой Костиной жене, избавилась от гарпии".

Но буквально через секунду другая мысль пронзила мозг – умерла! Умерла внезапно, не болея, у меня дома. Боже, что делать? Конечно же, звонить Жоржу!

К половине десятого дом заполнился народом. Приехали Жорж, эксперт Патрик и незнакомый полицейский врач. Патрик внимательно поглядел на тело, понюхал бокал и спросил:

– Кто-нибудь еще пил из этой бутылки?

– Вроде бы нет. Даже не знаю, где она ее взяла. В доме не держат "Амаретто", его никто не любит. Из ликеров у нас "Болс" и "Айриш крим". Впрочем, сейчас спрошу у Софи.

Пришедшая экономка сразу внесла ясность. Где-то около 12 дня посыльный принес красивую коробку с карточкой "Сюрприз для мадам Васильева". Подарок оставили в холле на столике.

– А почему она взяла этот подарок? – удивился Жорж.

– Видишь ли, фамилия Элеоноры тоже Васильева, она очень распространена в России, мы с первым мужем однофамильцы. Наверное, Нора решила, что это ее подарок. А ты думаешь, она выпила и сердце не выдержало?

Патрик хмыкнул:

– Бьюсь об заклад, в этой бутылке столько цианида, что хватит на всех твоих свекровей – бывших и будущих.

Я побелела:

– Как цианид? Ее что – отравили?

– Похоже.

– Господи, как же это ты можешь так сразу определить?

– Я ничего не определяю, – нахмурился Патрик, – я только предполагаю. Во-первых, характерный для отравления цианидами цвет лица, потом запах, чувствуешь аромат горького миндаля?

– "Амаретто" всегда пахнет миндалем. Патрик согласно закивал головой: