Забег на невидимые дистанции. Том 1

Сегодня состоялся их первый официальный контакт. Они пожали друг другу руки у всех на глазах. До этого момента, несмотря на обучение в одном классе, между ними проскальзывали только взгляды, да и то слишком редкие, чтобы придавать им какой-то смысл, ведь, находясь в одном классе, они неизбежно попадали в поле зрения друг друга.

А сегодня Нина решила с ним заговорить. И, в отличие от навязчивой блондинки, преуспела.

Сет спросил себя, почему он пожал ей руку, а не проигнорировал, как всех остальных, кто пытался с ним взаимодействовать. Ответ лежал на поверхности – двадцать восемь ярдов и два фута. Немногим меньше его собственного результата, достигнутого на пределе усилий.

Пожалуй, в ее броске и состоял основной мотив – немое восхищение. Второстепенный заключался в открытом дружелюбии Нины. Оказанным жестом она признавала в нем равного конкурента, и это несмотря на то что Сет поставил ее в неловкое положение, медля с рукопожатием.

Но было что-то еще, медленно и постепенно растущее внутри, из-за чего Сет не сумел отказать протянутой руке, и он не мог подобрать слов, чтобы описать это. Он просто не знал таких слов.

Сет пытался представить сценарий, в котором поступил наоборот. Как бы она повела себя, стоя перед ним с протянутой ладонью более десяти секунд и понимая, что ответа не последует? Судя по ее темпераменту, она бы не расстроилась и тут же обо всем забыла. Ей бы не было стыдно за отвергнутое дружелюбие, ведь то, чем она поделилась, не принуждало к обязательной взаимности. Она действовала бескорыстно, ничего не требуя взамен. Именно поэтому отказать ей было невозможно.

На Уайт-авеню, выскочив из какой-то подворотни, за Сетом увязалось маленькое существо, худое и потрепанное. Он заметил его, но шага не замедлил, надеясь, что котенок отстанет сам, когда поймет, что ему ничего не светит. Как обычно и поступают бездомные животные.

Навскидку ему было полтора месяца от роду, из которых на улице он провел максимум неделю. Слишком чистенький и еще не успевший озвереть по законам улицы, где выживает сильнейший. Все еще доверяет людям, а не шарахается от них, как следовало бы. Хотя именно люди его и выбросили в жестокий голодный мир, где всем наплевать на твои страдания.

Самое удивительное было в том, что котенок не издавал звуков, даже когда пытался привлечь к себе внимание. Он молча следовал за человеком, упрямо перебирая короткими лапами. Его скорость была катастрофически мала по сравнению с шагом Сета, и приходилось, отдышавшись, нагонять, переходя на бег вприпрыжку.

Так он и плелся за ним еще целых два квартала, отставая, но не сдаваясь, пока Сет не поднял его на руки, чтобы нести так уже до самого дома.

– Ну, что мне с тобою делать? – спросил он тихо, – м..?

Ответа не последовало.

Котенок вел себя воспитанно, не вырывался и не царапался. Только заглядывал время от времени в хмурое лицо большого, громко сопящего человека своими понимающими дымчато-желтыми глазами. Как будто заранее знал, что все так произойдет, потому и не сдавался. А теперь, деловито расположившись на руках нового хозяина, ожидал попадания в теплый дом, где и останется жить.

Выбрал себе хозяина.

Он был почти полностью белым, хотя сейчас пушистая шерсть и выглядела сероватой. От правого уха через шею и до середины спины расплывалось длинное пятно красивого шоколадного цвета. Точно такого же окраса «перчатки» сидели на задних лапах. Мордашка была простой, наивно-отзывчивой, без намека на какую-нибудь породу. Но этого и не требовалось. Сету было плевать на родословную, особенно если дело касалось друзей.

Котенок льнул к теплой широкой груди и с уморительно мудрым видом осматривался, выглядывая из-под больших ладоней. Под кожей прощупывалась каждая косточка, но, несмотря на очевидный голод, детеныш мурлыкал от удовольствия оказаться наконец под защитой.

Чего-то подобного Сету и недоставало уже долгое время. Он бродил по собственной жизни неполноценной тенью, как несобранный пазл, и только что к нему нашлась последняя деталь, о которой он не подозревал ранее. Кто-то ласковый, крошечный и благодарный сжимался в пушистый шарик у него на груди и тыкался носом в ладони, испуская теплое сияние, успокаивающее душу. Кто-то нуждался в его помощи и заставил ее оказать. Это был глоток свежего воздуха.

В таком виде он и вышел к маме, когда она вернулась с работы поздно вечером того дня – с котенком на груди. Тот висел на нем, вцепившись коготками в свитер и ни за что не желая отлипать от нового владельца, а Сет поддерживал зверька ладонями на случай незапланированного падения.

– Ничего себе. Мальчик или девочка? – спросила мама с хитрой улыбкой, явно не улавливая двусмысленность своего вопроса, которым попала прямо в точку.

– Девочка, – ответил Сет, понимая, что говорит сейчас не только о котенке.

Женщина разулась и приблизилась к сыну, чтобы погладить нового жильца.

– Какие красивые глаза. Как назовешь?

– Бродяга.

– А ты оригинал! – засмеялась она, глядя на Сета таким взглядом, будто знала о нем что-то, чего он сам еще не знал.