Забудь про Майями Бич

– Ничего. Мне просто непонятно, существует ли этот брат на самом деле, или маклер ловко выступает в двух лицах. Как ты считаешь?

– Послушай, – Тульская сделала гримаску, – мне дела нет до Румянцева, как нет дела до остальных олигофренов, которые заходят к нам в контору.

– Окей.

Глебов с сожалением подумал, что дело о пропавшем муже на неопределенный срок откладывается в долгий ящик. Он сочувствовал Румянцевой.

Мило беседовавшие Глебов и Тульская даже не подозревали, что привлекли внимание некоего третьего лица, находящегося в том же ресторане.

Марий Бышкин, начальник службы безопасности ресторана, за глаза "Маруся", обладатель угреватого красного отростка, называемого носом и непомерной жажды к распространению сплетен, исполнял в игорно-развлекательном комплексе довольно специфические обязанности. В ресторанные столы еще с застойных времен были вмонтированы подслушивающие устройства, с помощью которых госбезопасность некогда пыталась узнавать о готовящихся государственных переворотах. Теперь микрофоны временно бездействовали. В ресторане им нашли другое применение. Местные мафиозо назначали в ресторане деловые встречи противоборствующему клану, на которые имели обыкновение немного опаздывать. С помощью микрофонов, можно было порой узнать много интересного. Обслуживанием этой техники и занимался Марий. Попутно он просто любил подслушивать разговоры, чисто из спортивного интереса, так сказать. Информацией он обычно делился с барменом Костылевым по прозвищу Костыль, от которого за это получал халявную выпивку.

Глебова и Тульскую Марий заприметил с самого входа. Девочка произвела на него впечатление: стройные ноги, открытая грудь. Он был бы не прочь пощупать все это своей жирной лапой. Однако ее спутник показался Марию слишком уж деловым для интимных бесед. У Мария пробудилось любопытство, что за бизнес они обсуждают. Примерно в тот момент, когда они заказали кофе, Марий, находящийся в потайной комнате слева от эстрады, где открывался вид в зал, включил на прослушку микрофон в их столике.

Потягивая «кровавую Мэри», Маруся, вооружившись карандашом и бумагой, пытался отфильтровать флирт от крупиц деловой информации. Беседа длительное время не привлекала его интереса и он уже собирался выключить микрофон, как вдруг его физиономия приняла сосредоточенное выражение, а карандаш запрыгал по листку бумаги. Это произошло в тот момент, когда в разговоре наметилась тема урана. Едва дослушав окончание разговора, Бышкин поспешил докладывать информацию начальству. «У киски есть компромат на фирму, которая продает ворованный уран»,– таково было его резюме.

При слове "уран" бармен сделал стойку: перестал вытирать стаканы и внимательно посмотрел на Бышкина, а затем на парочку. Он следил за экономическими новостями и знал, что уран это золотое дно. Поэтому он не колебался ни секунды. Вызвав помощника, он передал ему бар и в сопровождении сопящего от нетерпения Маруси успел сесть за руль "москвича" прежде, чем "девятка" с Глебовым и Тульской скрылась за поворотом.

Автомобиль с барменом и Бышкиным беспрепятственно проследовал до двухэтажного коттеджа в районе Озерков, где Тульская проживала вместе с престарелым отцом. Глебов, который ее провожал, зашел в гости на чашку кофе. Бесшумному как кот Бышкину удалось занять позицию, благоприятную для подслушивания, во внутреннем дворе, напротив приоткрытого окна. Во двор он проник воспользовавшись дырой в заборе. Вызнав все, что необходимо, он тем не менее не торопился уходить: галька, устилавшая двор, могла сделать звуки его шагов слышимыми. Он ждал, когда находящиеся в помещении уйдут из кухни во гостиную или возможно спальню, окно которой располагалось по соседству.

– У меня такое ощущение, что на нас кто–то смотрит, – вдруг почувствовала Тульская.

– С ейчас проверим, – сказал Глебов, подходя к окну. Но прежде, чем он успел отворить форточку, Бышкин, ломая кусты бросился в сторону дыры в заборе. Глебов попытался открыть дверь во внутренний двор, но замок закрытой двери заклинило. К тому времени, как Глебов выскочил на крыльцо, Бышкин уже поворачивал за угол. Прицелиться и пальнуть в него не хватало времени, а шлепанцы на ногах не давали возможности пуститься в погоню. Сыщик проклял привычку русских домов давать гостям тапочки вместо уличной обуви.

– Да заводи скорей мотор, я замерз как черт!– сказал Бышкин бармену, добежав до автомобиля. От торопливо забился на сиденье.

– Какого черта ты несся как угорелый? – подозрительно спросил Костыль.

Сказать, что он был замечен и наделал шума, Бышкин не мог, так как это означало бы провал операции и гнев бармена.

– Это кот. Выскочил мне наперерез, ну я и испугался! Жирный такой котище, – солгал Маруся.

– Я знаю только одного такого котищу – тебя, – усомнился бармен, – ну ладно. Что удалось выяснить?

– Операция состоится завтра в два ночи. Он заберет документы, она будет ждать его в машине.

– Отлично. Мы отберем документы, когда он будет возвращаться. А если заметут менты, скажем, что пытались воспрепятствовать попытке ограбления.