Забытый этаж

– И вообще ничего ценного, – вздохнула Настя. – Может, он возьмет браслет контроля над Карлом? Или плед из Рифмователя? Он почти целый…

– Да-да, я готов к натуральному обмену! – радостно донеслось из полумрака лавки. – Сторгуемся!

Дети переглянулись, взяв на заметку, что у гулов очень тонкий слух. Они вдруг осознали, что им действительно нечего предложить за кристаллы, запрошенные Штепселем. А продавец, поглаживая искусственные косички и вертя золоченые кольца на толстых пальцах, невозмутимо продолжал:

– Я уверен, что у вас есть ценности, которые можно обменять на синдриний! – молодой гул расплылся в улыбке, будто ребята были его давними друзьями, наконец-то заглянувшими в гости. – При обоюдовыгодном торге останутся довольны обе стороны!

– Что ты имеешь в виду? – осторожно поинтересовался Дмитрий, и все трое подступили поближе. Крумм остался на прежнем месте, молча наблюдая за разговором. – Тебе правда нужен наш плед?

– Нет-нет, благодарю покорно, – коротышка поклонился, приложив огромную ладонь к широкой груди. – Но если бы юная арсилитка согласилась срезать свои чудесные волосы, я мог бы отдать за них полкило самых чистых камней!

Димка собрался что-то сказать торговцу, да так и замер с полуоткрытым ртом. Витька икнул, не совсем понимая, о чем толкует местный. А Настя побледнела, вцепившись в кончик косы так, будто ее собирались отрезать силой.

– Чего-о? – выдавил наконец Дмитрий, не веря своим ушам.

– Волосы, – терпеливо повторил торговец, тыча пальцем в девочку. – Эти шикарные волосы юной арсилитки, если благородные господа понимают, о чем я толкую. Шесть сотен граммов лучшего синдриния за срезанную косу, и бьем по рукам!

И он принялся тут же перебирать кристаллы, откладывая в сторону крупные обломки (однако далеко не самые прозрачные). На прилавке, будто сделка уже состоялась, появились примитивные чашечные весы из желтого металла, счеты, ворох бумаг и мешок для упаковки.

– Так что? – весело осведомился рудокоп. – Вам выдать ножницы или бритву? А быть может, благородные арсилиты желают посетить парикмахерский салон моей кузины? Это всего через три ряда отсюда, и если…

– Не пытайся облапошить моих друзей, – вдруг сказал Крумм, поднимаясь на лапы и приближаясь к торговой палатке. Улыбка вмиг исчезла со скуластого лица гула. Ребята, не поспевавшие за разворачивающимися событиями, молча наблюдали. – Волосы этой госпожи стоят всей твоей лавки, продавец…

Тот помрачнел. Злобно посмотрел на разумного кота, вмешавшегося в торг, но настаивать не стал. Что-то пробормотал под нос, вернув кристаллы в общую кучу. Но спор прекратил и насупился, даже не пытаясь оспорить факт, что хотел одурачить покупателей. Весы и костяные счеты исчезли под прилавком.

– Ему нужны мои волосы? – ошеломленно прошептала Настя, нервно пряча косу под воротник куртки и испуганно натягивая капюшон. – Как же так?

– Неужели не заметили? – с недовольством осведомился Крумм. – Волосы почти не растут на гулах, но являются главным символом достатка и процветания. За твою косу, девочка, можно купить половину этого рынка…

Витя потер переносицу – теперь ему стало понятно, почему на чужаков с густыми светлыми волосами так пристально смотрели при входе в поселок. А они-то и предположить не могли, что носят на макушках такое богатство…

– Никому я косу не отдам! – с дрожью в голосе, но твердо ответила Настя, затягивая завязки на шее и теребя узелки на шнурках. – Вот еще удумали…

– Твое право, госпожа, – донеслось из-за прилавка. Торговец, чья уловка была сорвана звероморфом, почти потерял к ребятам интерес, но за беседой следил.

– Но может, тебя заинтересует то, что лежит у Димы в заплечной суме? – спросил его Крумм, осторожно втягивая воздух влажным носом.

– А что у него в сумке? – удивился Витя, поворачиваясь к брату.

Димка, дернув щекой, сбросил ранец под ноги. Открыв, вынул тонкую, но очень прочную охотничью сеть, в которую чуть раньше угодил звероморф.

– Прихватил, – сознался мальчик, пожимая плечами. – Думал, может, пригодится.

Виктор повернулся к прилавку, из-за которого за ними внимательно наблюдал гул-продавец. В его глазах снова зажегся интерес, а на лице расцветала знакомая «дружеская» улыбка.

– Феромоновая Петля! – ласково пробормотал он, огибая прилавок и выходя из лавки. Приблизился, бережно ощупывая силок Глиняных Следопытов. – Ловушка на звероморфов!

И ехидно покосился на Крумма, встретившего взгляд гула с непрошибаемой невозмутимостью. На сеть, однако же, морф смотреть не спешил, а уши его мелко подрагивали. Настя, вдруг сообразившая, что именно тяготило ее с момента встречи в Переливчатых Зарослях, шагнула к саблезубому, нагнувшись почти к самой морде.

– Крумм, – негромко позвала она, – не хочешь рассказать, как именно умный зверь вроде тебя мог угодить в такой простой капкан?

– Крумм не хочет, – ответил мохнатый, отворачиваясь и зевая.