Забытый осколок

Пытаясь отрегулировать экспериментальное оборудование, Док в своей подпольной клинике загубил не один десяток человеческих жизней. И ему все сходило с рук, пока однажды нерадивый поставщик «мяса» не притащил к нему не просто обычного оборванца, а спившегося аристо, найденного на какой-то свалке. Аристократ тоже не вынес производимого над ним опыта и умер. Избавившись от очередного тела, Док и думать о нем забыл, пока совершенно случайно, просматривая «горящие новости», не наткнулся на голофото своего пациента… и репортаж, в котором журналисты жестко критиковали власть, не пресекающую подобное. Злополучный аристо оказался каким-то героем прошедшего конфликта, и не обычным наркоманом или пьяницей, а «препаратозависимым ветераном», время от времени впадающим в «боевое забытье».

Государство щедро выделяло деньги на реабилитацию признанных героев, а родственники тщательно следили за их здоровьем, именно по причине хорошей пенсии. Говоря по простому, ветеран уже не мог жить без боевых коктейлей, а состояние, в котором его доставили в клинику, было обычным «откатом» от их применения. Когда ветеран не пришел в государственную клинику за своей обычной дозой и долгое время не отвечал ни на один запрос, все всполошились. А когда по сигналу вшитого еще во время службы во Флоте маркера нашли изуродованное тело, все встали на дыбы!

Аристократы все же являлись высшей кастой общества, и позволить такое обращение с одним из своих, пусть и законченным «боевым наркоманом», не могли никому.

Поднятый шум заставил полицию шевелиться. В течение короткого времени были найдены, взяты штурмом и закрыты десятки подпольных клиник. Когда поставщик «мяса» не вышел на связь, Док понял, что пришла его очередь!

— Тьфу! Долбанные аристо! — в очередной раз сплюнул Док, и какое-то время отстраненно следил за сервом-уборщиком, погруженный в собственные мысли.

— Воспроизведение завершено, — подал голос ИскИн, все это время старательно выполнявший последнюю полученную команду.

— Ах, ты ж! Тупая железяка! Давай сначала! — скомандовал Док, но спохватился: — Нет, не с самого начала. С середины начинай!

Снова пошли кадры непонятной жизни в отсталом мире.

— Еще вперед! На две трети!

Экран заполонила серая муть, в которой мелькали неясные тени.

— Что это за… — удивился Док. — Отфильтруй изображение!

— Выполнить команду не могу, — отозвался ИскИн. — Качество записи не позволяет произвести фильтрацию!

— Хрень какая-то! — удивился Док.

Обычно инфокристалл не воспринимал некачественную информацию, просто не записывая «битые объемы». Но тут… тут таилось что-то странное!

— Так… что же это могло быть… — задумался Док, и тут же выдвинул бредовую идею: — Может, это его сны?

Встав и сделав пару шагов, Док обратил внимание на пришедшего в себя раба.

— Что это? — ткнул он рукой в сторону голоэкрана.

— Не вижу, — отозвался тот. — Не могу голову повернуть!

— ИскИн, захват головы ослабить!

186

Бандаж, жестко фиксировавший Кота, ослаб, позволив ему повернуть голову.

— Не знаю, что это. Муть какая-то! — ответил он лохматому.

— Я сам вижу, что муть! Смотри, смотри! Может, что-то вспомнишь! — отозвался Док.

— Не помню я. Говорил же я тебе, что не помню! Я даже не помню, как сюда попал! — Кот скривился.

— Постой-ка! — напрягся лохматый. — С какого момента ты помнишь?

— Помню, как твой… ммм… капитан? Гарт, кажется?

— Да-да! Гарт! Капитан этого корабля! Твой хозяин!

— Хозяин… с-с-с… — выругался Кот. — Да, именно это он и говорил. Что я — раб, вещь, бесправное существо!

— Еще раз позволишь себе такие высказывания — накажу! — пообещал лохматый, и тут же уточнил: — А что до этого было, помнишь? Как мы с тобой разговаривали, как язык учили?

— Нет, — попытался мотнуть головой Кот, но бандаж не позволил ему сделать резкое движение. — Этого не помню.

— Все ясно! — подпрыгнул лохматый. — Амнезия! Память блокируется. Так-так-так… где-то я уже встречал подобное… или слышал… Ага!

Лохматый пропал из поля зрения.

— Тебе что надо-то? — крикнул Кот.

— Мне? — послышался голос. — Да ничего! Я просто хочу понять, что ты из себя представляешь!

— Что я из себя представляю? Обычно что: человек я! Зовут меня… зовут… — Кот никак не мог вспомнить собственное имя.

— Дикарь ты! Дикий тебя звать! — отозвался голос.

— Дикий? — это имя ничем не отзывалось внутри Кота, но это было хоть что-то. — Ну… Дикий так Дикий…

— Вот, смотри, что я принес! — лохматый вновь появился перед глазами. — С помощью этого мы тебе память слегка подправим!

Лохматый притащил странное нечто, и теперь с гордостью показывал это ему… Дикому?

Да, Дикому.

Другого имени он не помнил.

187

— Вот, смотри, что я принес! — лохматый вновь появился перед глазами. — С помощью этого мы тебе память слегка подправим!

— А тебя хоть как зовут-то? — спросил Дикий.

— Ты что, не пом… А-а-а… да. Не помнишь. Док я. Доком зови, — отозвался лохматый.

— О’кей, Док! Слушай, тебе чего надо-то от меня? — вновь спросил его Дикий.

— Я же тебе уже ответил! Память твоя нужна! — ответил Док.