Зачем цветет лори

       Не зря владыка повелел уничтожать раян. Слишком велика их сила, сила обольщения, сила лори, что способна лишить разума и поработить волю.

       ***

       Оникс попросила прислужника принести ужин ей в номер. Тот кивнул и ушел, а девушка со страхом ожидала, что он вернется с отказом, что аид не разрешит.

       Но нет. Прислужник принес поднос, с горячим супом и телячьим рагу, молоко и лепешку, ловко расставил все это на столе и удалился. Оникс подвинула стул, радуясь, что может поужинать, не привлекая посторонних взглядов. Однако побыть в одиночестве ей не удалось.

       Конечно, зря она обрадовалась. Поужинать в своей комнате означало поужинать в компании аида.

       Он сел напротив, сам к еде не притронулся, только смотрел. У Оникс испортился аппетит, но она продолжала жевать из чистого упрямства. Лавьер молчал, а девушка тяготилась его присутствием.

       — Ты сегодня расстроила меня, раяна, - наконец сказал он, - когда пыталась разорвать аркан. Не делай так больше.

       Оникс слизала с пальца капельку молока, что нечаянно пролила, когда он заговорил.

       — Сдохни, аид, - отозвалась она, не глядя на него.

       И не увидела его вспыхнувших глаз, заворожено наблюдающих за ней. Только подняла голову, когда поняла, что Лавьер смеется.

       — Порой мне кажется, что ты специально меня злишь. Может тебе нравится, когда я тебя... наказываю? Скажи, я буду делать это чаще.

       Оникс отложила лепешку. Положила руки на стол и чуть наклонилась, пристально глядя в его глаза.

       — Я тебя ненавижу, аид. Ты убийца и чудовище. Надеюсь, тебя сожрут демоны архара. И то, что ты называешь «наказанием», эти твои мерзкие прикосновения вызывают у меня омерзение. Я доступно объяснила? Тебе понятно, аид?

       Оникс откинулась на спинку стула. Ей было страшно. Очень страшно. От его глаз, вмиг ставших темными, от лица, без единой эмоции.

       — Сколько слов...- протянул он, - почему же ты такая упрямая?

       Он протянул руку и позвонил в маленький колокольчик, который оставил прислужник. Через пару минут парень заглянул в дверь.

       — Принести что-то еще, госпожа?- спросил он.

       Лавьер поманил его пальцем, откинулся на спинку стула, глядя прислужнику в глаза. Тот сделал два шага и упал на колени, закричал от невыносимой боли, что взорвалась внутри него. Одним движением, не задумываясь, Оникс вскочила и оттолкнула парня, заслонила собой, встав на линии взгляда аида.

       Нутро обожгло болью столь сильной, что она ослепла и оглохла, утратила все чувства и ориентиры в этом мире. Не осталось ничего, кроме испепеляющей муки, смертельной агонии! Это был настоящий архар...

       Оникс не сразу осознала, что лежит на руках аида, который сидит на полу.

       — Пошел вон, - бросил он пришедшему в себя прислужнику и тот, шатаясь, вскочил и выбежал, не понимая, что произошло.

       Оникс открыла глаза, в которых все еще плескалась боль, и Лавьер сжал зубы.

       — Уйди, пожалуйста...- прошептала она.

       Он прижал ее крепче, провел рукой по светлым волосам, с удивлением ощущая внутри себя... что? Лавьер не понимал. Странное чувство. Он сам не понял, почему бросился к ней, когда она закричала и упала, когда все ее тело выгнулась от взгляда темноты.

       — Ты должна слушаться, раяна, - тихо сказал он, снова и снова проводя ладонью по ее волосам. Порой ему казалось, что он чувствует гладкость ее волос даже сквозь перчатку. Оникс лежала на его руках и смотрела в лицо мужчины. В ее глазах он видел отвращение.

       И не понимал, почему ему больно. Может, раяна тоже обладает даром тьмы? Способна взглядом причинять боль?

       Как странно.

       Упоительно пах лори.

       Потом аид встал, поднял Оникс на руки и отнес в кровать. И ушел. Утром они уехали.

       Прислужница гостиного дома, что пришла перестилать постель в комнату одного из сумеречных псов, уже около часа сидела, забыв про уборку, и рассматривала дивные шелковые одежды, что остались в комнате. Голубое платье, достойное принцессы, чулочки...Только жаль, что легкая нижняя сорочка оказалась разорвана, сверху донизу.

       ***

       Следующие несколько дней как-то стерлись из памяти Оникс. Когда-то ей казалось, что путешествовать - это здорово. Оказалось, это весьма утомительно, одинаковые пейзажи, гостиные дома и постоялые дворы. Уходящее время. Каждый день, каждое пройденное лошадью лье, приближало Оникс к смерти.

       Она не знала, что делать, не знала как сбежать, и чувствовала, что с каждым часом все больше погружается в пучину паники. Глаза псов не отпускали ее ни на минуту, следили за каждым ее шагом. Они пугали ее. При ней мужчины почти не разговаривали. На привалах она уходила в лес, каждый раз пробуя на прочность свой аркан, и каждый раз с тоской убеждаясь, прочный. Смертельно прочный.

       Единственная радость, аид ее не трогал. Оникс даже не знала, радоваться такому повороту или пугаться, в ожидании худшего?

       Еще девушке показалось, что их компания не просто следует в Град, а имеет какую-то цель, отличную от доставки раяны владыке. Впервые она задумалась о том, как именно аид получил ту рану, что привела его в обитель. В бою? Каком? Почему он был один, без своих верных псов? Что делал в их глуши, далеко на севере?