Зачем цветет лори

      Проснулась она как обычно на заре, умылась. Потом сделала то, что давно собиралась: вытащила купленный у кухарки нож, и не глядя, отрезала свою косу. Голове сразу стало легко, волосы теперь не падали тяжелой волной и едва достигали плеч. Оникс улыбнулась, потрогала их руками, собрала в тугой пучок на затылке и натянула шапку. После быстрого завтрака она уже сидела в другом обозе, укрывшись холстиной и прижимаясь боком к тюкам с тканями.

      — Но, - покрикивал возница на сонных лошадок, а Оникс рассматривала сквозь щели проплывающие мимо поля и чуть улыбалась.

      ***

      Аид шел по гулким коридорам дворца, не обращая внимания на царящее вокруг великолепие. Всех, кто впервые попадал сюда, роскошь и блеск помещений заставляли замирать с открытым ртом. Стены, украшенные фресками и панно из драгоценных камней и магических кристаллов, фонтаны, лепнина на потолке и ценнейшее цветное дерево на полу, уже не говоря об обстановке, мебели, золотой и серебряной утвари и расписных тканях.

      Сам владыка встретил верховного в парчовых одеждах алого цвета, который предпочитал всем остальным. Лавьер склонил голову, по привычке отмечая количество и расположение стражей вокруг повелителя. Он успел сменить дорожную одежду и сейчас стоял в черном мундире сумеречных псов, с серебряной окантовкой у горла и на рукавах. Черный клинок на бедре и парные кинжалы привычно были на своем месте. Все знали, что убить владыку обычным клинком невозможно.

      Единственная вольность, на одежде аида никогда не было отличительного знака цитадели. Но владыка смотрел на это сквозь пальцы.

      — Ран, рад видеть тебя, - правитель шагнул ему навстречу. Молодое лицо владыки растянулось в улыбке, хотя темные глаза остались пустыми и равнодушными, - привез бумаги от связного?

      — Конечно, повелитель, - сдержанно ответил Лавьер, передавая свитки.

      — Слышал, у твоего отряда были неприятности?- не поднимая головы от бумаг, сказал владыка, - на вас напали?

      — Да. К сожалению, мои стражи погибли.

      — Ну, незаменимых нет, - чуть усмехнулся повелитель, - разве что ты. И я.

      Лавьер промолчал. Владыка прошел по кабинету, придерживая парчу своего наряда.

      — Ран, я думаю вернуть Ошара во дворец, как считаешь, это правильное решение?

      — Ошар ваш наследник, повелитель, - спокойно ответил аид, - к тому же, даже опального принца лучше держать на глазах. И его возвращение заставит выползти из норы лиса.

      — Ты как всегда прав, верховный, - улыбнулся владыка и сел в кресло, обтянутое золотым шелком. От блеска его парчи и убранства комнаты болели глаза. Но Лавьер стоял спокойно, без эмоций глядя в лицо Владыки.

      У темного повелителя был наследник, но уже много лет он прибывал в изгнании. Ни от того, что реально в чем-то провинился, а потому что владыка слишком любил власть, чтобы видеть перед глазами своего приемника.

      — Это событие стоит отметить с особым размахом, - Лавьер не улыбнулся, говоря это, зато повелитель обрадовался.

      — О да! Думаю, это повод хорошо повеселиться. Устроим бал, созовем всю знать.. возвращение принца весомый повод для праздника! Народ снова будет недоволен, но ты ведь заткнешь им рты, правда, верховный аид?

      — Не сомневайтесь, повелитель, - так же без эмоций ответил Лавьер. Он снова чуть склонил голову, понимая, что аудиенция закончена и отвернулся.

      — И еще, Ран. Ты, конечно, будешь присутствовать на этом празднике, правда? Считай, у тебя личное приглашение императора.

      Владыка рассмеялся, довольный своей странной шуткой. Аид вышел, понимая, что его ответ не требуется. Только глупец мог бы обмануться шутливым тоном владыки, его улыбками и парчовой одеждой. Ран глупцом не был. И он прекрасно знал, какова на самом деле суть повелителя. Под алыми и золотыми нарядами таился жестокий и могущественный тиран. А самое страшное, что в отличие от своих подданных, этот тиран был бессмертным.

      ***

      Только покинув дворец, Лавьер нахмурился. Предстоящее торжество задерживало его в столице еще на несколько дней, а он рассчитывал уехать сразу после встречи с повелителем. Аид сел в экипаж, прикрыл глаза. Порой ему казалось, что внутри него натягивается невидимая струна, дрожит, выворачивает нутро наизнанку, мешает дышать. Он никогда раньше не испытывал этого чувства. Тоска. Он безумно тосковал … по ней. Скучал невыносимо. Видел во сне каждый день, просыпался, задыхаясь от дикого возбуждения, которое не мог утолить. Во сне он был почти счастлив, а когда просыпался, снова возвращалось это тянущее чувство тоски… Ран хотел снова почувствовать ее тело, увидеть ее лицо, заглянуть в синие глаза. Невыносимо, до дрожи, до боли хотел к ней.

      И эти чувства бесили Лавьера, мешали, отвлекали его. Он уже устал бороться с ними, устал контролировать то, что не поддавалось никакому контролю.

      Проклятый лори, цветок архара. Запах, пленивший его тело и разум.

      Зачем же цветет этот ненавистный лори…

      Аид открыл глаза, принимая решение. Хватит терзаний и глупостей, у него нет на это ни времени, ни желания. Он отдаст приказ сегодня же, отправит в синие скалы стражей. И успокоится.

      Принимая решение Ран Лавьер, уже не сомневался, он просто действовал.

      ***