Задача третья: судиться!

В семь вечера всех отпустили домой. Завтра предстоял второй раунд.

На обратном пути меня трясло. Я отказывалась принимать, что мир может быть настолько подл, что есть настолько извращённые умы, что правду так легко исказить.

Дома у меня случилась истерика, я плакала и не могла остановиться. Видимо, слёзы тоже могут быть заразными, потому что и Эльвира, и Мадина тоже разрыдались. Игорь метался, пытаясь утешить обеих, а меня Артур отнёс в спальню.

Не знаю, как справлялась со стрессом Тимея, они с Давидом сразу уехали к себе.

Артур держал меня в объятиях, пока я не уснула.

Всю ночь меня мучили кошмары, и преследовал вкрадчивый голос Грибальского, бесконечно спрашивающий, кто мой отец.

Глава 10

О том, как меня все бесит

Шестое января ворвалось в сознание звоном будильника в четыре утра, свистом метели за окном и головной болью. Тяжёлая нога Артура придавливала к постели, что вызывало дикое раздражение. Впервые в жизни захотелось накричать на человека просто потому, что он был рядом. Хотя этот и не человек! Чёрт бы побрал этого нелюдя и его массивные конечности!

Справиться с эмоциями не помогло ни умывание, ни наблюдение за метелью с сиденья унитаза. Я пыталась дышать, закрывать глаза и очищать голову от мыслей, считать до десяти, двадцати и даже сорока, но совладать с раздражением не получалось.

— Лейла, ты скоро? Нам пора спускаться.

Артур постучался в дверь ванной, вызвав у меня бурю негодования и злости.

Я распахнула дверь, чтобы высказать ему все претензии в лицо, но его заспанный вид и ласковая полуулыбка остудили пыл. Вместо того, чтобы наорать, я прижалась к широкой груди и пожаловалась:

— Настроение ни к чёрту, ощущение, будто у меня самый жёсткий в жизни ПМС, хочется на кого-то накричать, наколдовать гадостей и разбить сервиз на шестьдесят персон.

— Это всё потому, что кто-то вчера пропустил вечернюю инъекцию хорошего настроения, — жарко прошептал он мне на ухо, прижимая к стене.

— Да как ты…! — мгновенно вскипела я от негодования, попытавшись вырваться из медвежьих объятий.

Дальнейшее противостояние показало три обидные вещи:

бороться с оборотнем бесполезно, он сильнее,

мои укусы и попытки расцарапать его только заводят,

он оказался прав, после короткой яркой вспышки удовольствия стало гораздо легче.

— Любимая… — нежно шептал Артур мне на ухо, всё ещё прижимая к стене.

Обхватив его ногами, я медленно приходила в себя.

— Ты говорил, что мы опаздываем, — я подняла на него глаза и погладила по щеке.

— Поедим по дороге, я вчера вечером заказал пироги на вынос, их можно и в машине съесть, — он поцеловал меня в нос и отстранился, оставив бесящее ощущение пустоты.

Да что со мной такое?

— Чувствую себя отвратительно. Может, это какой-то новый морок?

— Скорее всего. Хорошо, что на меня не действует, а ты можешь злиться и капризничать в своё удовольствие. Сервиз на шестьдесят персон обязательно куплю, пусть будет в наличии. А пока будем репетировать.

— Что репетировать? — возмутилась я, сжав кулаки и закусив губу, чтобы не раскричаться.

— Беременность. Перепады настроения, всё такое.

— Ты!.. — взвилась я, подбирая самые обидные слова, но раздражение, как ваза об камень, разбилось о нежную улыбку.

— Ты очень красивая, когда сердишься. Хочется уложить тебя в постель и не выпускать, пока запал не иссякнет, — рассмеялся он.

Одеваясь, я со злостью натянула самые дорогие чулки и самую красивую юбку. Чем хуже настроение, тем лучше должен быть вид! Вот только сегодня проверенный способ не сработал, и настроение не захотело подниматься. Может, у меня это от голода? Последний раз ела сутки назад.

Ни любимая юбка, ни еда, ни быстрая езда по утренней метели не помогли. Ядовитое раздражение плескалось в груди, норовило кислотой выплеснуться наружу и усиливалось по мере приближения к Москве.

Судя по угрюмому виду остальных ведьм и немного прибитому выражению лица Игоря, не я одна страдала от переизбытка недовольства. Тимея стояла плотно сжав челюсти, а Давид буквально лучился счастьем.

— Погожее утречко! — радостно начал он, за что получил сразу шесть негодующих взглядов. — Я смотрю, кто-то не в духе.

— Сейчас ты будешь не в духе! — прошипела Мадина, но Игорь её одёрнул, прижав к себе покрепче.

— Тимея, есть версии, почему мы бесимся? — спросила я, массируя виски.

— Конкретных нет, видимо, что-то похожее на Печать Тоски, только с оттенком желания убивать мужиков.

— Именно мужиков? — заинтересовался Игорь. — Там их будет целый зал.

— А Грибальского мне хотелось растерзать ещё вчера, — тихо прошипела я.

— Надо собраться с силами. Видимо, эти снова что-то наколдовали, — тихо проговорила Эльвира. — Вчера было хуже.

Судя по выражению лица Мадины, она так не считала.

— Похоже, сегодняшнее колдовство больше действует на сильных ведьм, — предположил Давид, разглядывая нас с Мадиной. — Надеюсь, что никто из вас ни на кого не кинется в зале суда.

— У меня есть желание на тебя кинуться прямо сейчас! — рыкнула Тимея, а Давид просиял улыбкой.