Задворки Европы. Почему умирает Прибалтика

Кстати, в приеме в партию Тунне Келаму тогда было отказано, после чего взгляды у него снова поменялись и несостоявшийся коммунист начал заниматься диссидентской деятельностью, требуя восстановления независимой Эстонии, став в итоге к концу 80-х годов одним из лидеров эстонского сепаратизма. Основанием для отказа в приеме в КПСС был указан карьеризм Тунне Келлама, отсутствие в его карьерных планах каких-либо идейных соображений. Более точной характеристики деятельности всех балтийских «перевертышей» подобрать трудно.

3. Американские президенты Прибалтики: «рука Дяди Сэма» из заокеанских диаспор

Во время Второй мировой войны вслед за отступающей немецкой армией на Запад бежали приблизительно 60 тысяч литовцев, 88 тысяч латышей и 80 тысяч эстонцев. Почти все они затем эмигрировали за океан, пополнив собой диаспоры прибалтийских народов в Северной Америке. По данным последней американской переписи населения, в США проживают 712 тысяч литовцев, 26 тысяч латышей и 27 тысяч эстонцев. Имеются в виду именно сознательные литовцы, латыши и эстонцы, а не американцы с предками из Прибалтики, давно ассимилировавшиеся и переставшие идентифицировать себя с родиной дедов и прадедов.

Для той же Литвы, население которой сократилось до 2,7 миллионов человек, 712 тысяч американских литовцев – огромная цифра; заокеанская диаспора при таком соотношении неизбежно будет оказывать заметное влияние на общественно-политические процессы в родной стране. И ведь помимо Северной Америки зарубежные общины литовцев, латышей и эстонцев есть в десятках европейских стран, Южной Америке, даже в Австралии и Новой Зеландии. Однако при строительстве постсоветских государств Прибалтики важнейшее значение имели именно эмигранты, переселившиеся за океан, и переселившиеся именно после войны.

В отличие от предыдущих и последующих волн эмиграции, носивших экономический характер, послевоенная эмиграция из Прибалтики была политической. Не только из Балтийского региона, но и из Европы бежали радикальные противники коммунизма и советской власти, отметившиеся службой в Латышском легионе СС, Эстонской дивизии СС, сотрудничавшие с гитлеровцами в составе гражданских администраций Рейхскомиссариата «Осланд», воевавшие в националистическом подполье («лесные братья», «Фронт литовских активистов»), принимавшие участие в Холокосте и военных преступлениях против мирного населения на территории Советского Союза («фабрика смерти» в Саласпилсе, операция «Зимнее волшебство», еврейский погром в Каунасе, Рижское еврейское гетто, эстонцы, участвовавшие в блокаде Ленинграда и многое-многое другое). Наконец, просто политические и высшие административные деятели довоенных балтийских республик и крупные собственники, которые от возвращения в Прибалтику советской власти не могли ожидать ничего хорошего.

Когда распался Советский Союз и идеология и государственная политика восстановленных Литвы, Латвии и Эстонии снова поменялись на 180 градусов, именно эти люди составили кадровую основу превращения стран Балтии в антироссийский плацдарм с идеологией радикально правого национализма, основанного на платформе антикоммунизма, антисоветизма и русофобии.

Послевоенные восточно-европейские диаспоры не ассимилировались в американском «плавильном котле»: они тщательно оберегали и передавали следующим поколениям свою национальную идентичность, стремились к культурной самоорганизации. Например, первый Совет литовцев мира собрался в 1958 году (в Нью-Йорке), а традиция ежегодного проведения латышского Праздника песни в Чикаго идёт с 1953 года[58]. Что еще важнее – в сохранении у восточных европейцев интереса к своему народу и покинутым родинам было заинтересовано американское государство. В эпоху холодной войны патологическая ненависть к коммунизму и Советам при знании языка и специфики родного региона были крайне востребованы ЦРУ, Госдепартаментом США и другими американскими государственными и частными структурами, работавшими по Восточной Европе. Поэтому именно из диаспор они рекрутировали необходимые им кадры, находя там перспективных молодых людей и помогая им делать политическую, чиновничью, экспертную, журналистскую или академическую карьеру. Результаты этой политики оказались вполне себе блестящие: чего только стоит Збигнев Бжезинский – один из ведущих идеологов внешней политики США и главный интеллектуальный лидер геополитических «ястребов», родившийся по официальной биографии в Варшаве, по неофициальной – в Харькове. Или Мадлен Олбрайт – Государственный секретарь США при Билле Клинтоне, урожденная Мария Корбелова, чешская еврейка.