Загадать желание

– Спасибо, – и наклонила голову, разглядывая, красиво ли смотрятся на ее бледной коже небесно-голубые камни.

– Хороши, – сказала она наконец. – Голууубенькие… мне идут. И крууупненькие. Куда лучше, чем у Березки!

Она еще покрасовалась перед нами, повертелась – и ушла в лес, напоследок пригласив Леона приходить почаще и звать непременно ее, а ни в коем случае не Липку и уж тем более не постылую соперницу Березку.

– А эта пусть не приходит! – фыркнула она на Алину. И наморщила аккуратненький носик: – Мне она не нравится.

– Это почему же я ей не понравилась? – немного обиженно спросила подруга, когда мы вышли на короткую тропу, намереваясь к вечеру дойти до Вершанска, если не дальше.

– Ревнивая она, – отозвался Арис.

– Это верно, – Леон обернулся. – Дочери леса красивых девушек не любят.

– Понятно, – Алина порозовела от нечаянного комплимента.

– Понятно, – эхом повторила я. И вздохнула тихонько: – На меня она так не фыркала…

Город обходили по околице, чтобы не уйти далеко от короткой тропы, найденной Леоном. День был не рабочий, люди к вечеру стягивались на посиделки да по гостям. Группка молодежи прошла мимо, оживленно переговариваясь. Что-то в их беседе заинтересовало Горыныча. Он приотстал, сказав, что догонит.

Минут через десять Арис подошел к Леону.

– В город каменную голову привезли.

Леон побледнел.

– Где?

– На центральной площади.

Вершанск был городом по нашим меркам маленьким, по тамошним – довольно большим. Воскресный день народ проводил в гуляниях, и в центре было людно. Вот только одно место на площади веселые компании обходили стороной. Там, на гранитном постаменте, стояла каменная голова с отломанными усами – видимо, они мешали установить это своеобразное украшение. Трещина от неровного скола на шее пересекала подбородок и тянулась к губам.

Лицо это не показалось мне знакомым, но мы все как-то сразу поняли, что это – не работа скульптора, а голова живого человека, когда-то обращенного в камень.

Группки любопытствующих изредка подходили к постаменту, рассматривали голову. Чтобы не привлекать внимания, Леон подошел вместе с другими. Мы видели, как он подобрал какой-то камушек и сунул в карман. Потом, следуя за теми же людьми, оказался у здания городского совета. Над крыльцом, под охраной сурового стража, был вывешен пергамент с княжеской печатью.

– Что там? – спросил Арис, когда Леон догнал нас на неширокой улочке.

– Указ князя. Если до конца месяца я не сдамся, моего отца ждет та же участь, что и… – он запнулся и не сразу смог договорить. – Тех, кто пришел со мной на Раславскую площадь, уже не спасти. Их головы отправили в крупные города княжества.

– Заманивают, – пробормотал Горыныч.

– Да, – Леон поднял взгляд к небу, прищурился. – Они не ждут, что я сдамся. И… ты правильно сказал, заманивают.

Костер не понадобился – родители дали нам в дорогу столько еды, что Арисова сумка распухла до невозможности. Сидели в темноте на маленькой полянке, вокруг которой уже привычно шелестел в траве ползучий караул.

Леон достал из кармана камушек, повертел его в пальцах, положил на землю. Вынул меч. И очень осторожно коснулся своей невзрачной находки лезвием.

Там, где был камень, теперь лежала неровно обрезанная прядь светлых волос.

Горыныч молча передал другу спичечный коробок. Волосы быстро сгорели, остался лишь запах.

– Я пойду в столицу, – тихо сказал Леон.

– Один? – уточнил Арис. – Уж не сдаваться ли?

– Нет. Я… – он вздохнул. – Не знаю, что я смогу сделать сам, но у отца были надежные люди и в столице. Купец Феодор как раз должен вернуться с южных земель.

– Неужели ты действительно собрался идти без нас? – встрепенулась Алина.

– Я не вправе подвергать вас опасности.

– Но тебе может понадобиться помощь! – возразила подруга. И повернулась к Горынычу: – Ты ведь его не оставишь, правда?

Арис помолчал немного, и подытожил:

– Вместе пойдем.

Спорить больше никто не стал.

* * *

Чем ближе к столице, тем меньше удавалось идти короткими тропами, и вскоре мужчины решили, что надо пересесть на лошадей. До обозначенного в княжеском указе срока оставалось чуть более недели, а именно – девять дней. Слишком мало, чтобы позволить себе медлительность.

Достать получилось только трех лошадок, мы с Алиной сидели вместе, и для меня езда верхом позади подруги превратила путешествие в мучительное и одновременно скучное времяпровождение. Но зато через три дня мы въехали в гостеприимно распахнутые ворота стольного града.