«Неужели за эти несколько дней, что мы не виделись, он успел добиться большего, чем Робертс? – поразилась миссис Хайден. – Но как? Чем? И почему… почему со мной он не добился ничего?» – Она посмотрела вслед удалявшейся паре: Волендор шла, касаясь Виктора всей линией тела, от плеча до узких щиколоток.
Миссис Хайден медленно поднялась и как во сне пошла дальше к земляничному дереву. Разум ее требовал ясности, но не ограниченное памятью сознание терялось и путалось в том немногом, чем обладала она на данный момент. На верхней террасе она несколько раз обошла усыпанное цветами дерево и несколько раз погрузила лицо в шелковистые лепестки – но тщетно, ноздри ее вдыхали лишь все тот же прохладный, чуть суховатый воздух, наполнявший здесь все помещения и пространства.
Но ошибки быть не могло – изголодавшаяся память слишком жадно и прочно запомнила дарованное ей на этом же месте в прошлый раз. Поляна, луг, невидимая, но ощущаемая река. Где это могло быть? Миссис Хайден чувствовала, что в цепочке этих жалких видений не хватает еще одного звена – заключительного. Может быть, именно в нем и таился тот ключ, который откроет всю кладовую памяти, но, может быть… он недаром не привиделся ей в той огненной вспышке. Но дальше, дальше! Тот язык, на котором она мыслит, мыслит и сейчас. Связаны ли эти два факта? Значит ли, что приоткрывшееся ей на доли секунды происходило в стране этого языка? И значит ли, что и сама она – из той же страны? Далее – побег… Идея, включившая ее личность, но после разговора с безумным дипломатом вдруг перешедшая совершенно в иную плоскость – выхода из самой себя. Каковы пути этого нового побега? Каковы его средства?
Миссис Хайден невольно вспомнила единственную вещь из нездешнего мира, которой она обладала, – томик Диккенса. Неужели книга? Не зря же она ей досталась? А если это обман, ложный след, неверная дорога? Вопросов было слишком много.